Чумработница

В один из дней, когда наше шумное семейство вернулось поздно вечером из очередной экскурсии, кажется, из Петергофа, я увидела на кухне женщину, которая жарила оладьи. Оказывается, она несколько часов назад прилетела из Якутска и – по якутскому обычаю – сразу стала готовить национальное блюдо, чтобы, так сказать, угостить духов дома. Нам такое и в голову не пришло в свое время. Познакомились, разговорились. Мария приехала  из одного северного улуса познакомиться с достопримечательностями Северной столицы.  К примеру, ей очень хотелось посмотреть балет «Лебединое озеро», она уже заранее заказала билет племяннице-студентке (мы тоже хотели, но в последнюю минуту жаба задавила платить огромные деньги за билеты). У нее было интеллигентное лицо, довольно грамотная речь и совсем простая одежда. Наверное, бывшая учительница или библиотекарь, подумала я. И очень удивилась, когда узнала, что она вот уже десять с лишним лет кочует с оленьим стадом в качестве чумработницы.  Видимо, в моей голове тоже полно было стереотипов о том, как должны были выглядеть работники оленеводческого стада.  

По вечерам женщина заходила в нашу комнату, чтобы не спеша попить чаю, и много чего рассказывала. Я расспрашивала ее о том, что, наверное, очень трудно женщине, особенно в возрасте, ездить по необъятной холодной тундре и работать в стаде без элементарных удобств. Тем более и зарплата в 15 тысяч, на мой взгляд, была для такого труда смехотворно низкой. Мария только улыбалась и пожимала плечами: мол, человек ко всему привыкает, да и где в ее улусе найдешь другую работу?  Как-то незаметно разговор перешел на тему сверхъестественного и необычного… 

* * *

По образованию Мария была медицинской сестрой и до того, как стать чумработницей, работала в районной больнице. И впервые в своей жизни столкнулась с паранормальным явлением именно там. В то далекое время больница располагалась в старом деревянном здании, построенном в первые годы советской власти. Как рассказывали старожилы села, она изначально была построена в неправильном месте – то ли на месте старинного кладбища, то ли месте, где когда-то проживал со своим семейством  один известный шаман… Или просто в любой больнице умирают люди, и место это постепенно приобретает плохую ауру. Но, так или иначе, в селе о больнице рассказывали разное. Почти весь персонал – ночные нянечки, медсестры, дежурные врачи (не все, конечно, а так называемые «чараас  эттээхтэр», то есть, по понятиям наших предков, люди с тонкой душевной организацией, или те, которым по тем или иным причинам  предстояло в скором времени покинуть этот мир) – хотя бы один-два раза сталкивались с чем-то мистическим. Особенно страшно было оставаться дежурить медсестрам, ведь если врач имеет право (в случае, если нет особо тяжелых больных) поспать, то им такое не разрешается. 

Однажды Марии пришлось дежурить без ночной нянечки, которая неожиданно заболела, замену найти не удалось, так как это было аккурат перед Новым годом. Больных также было мало: все, кто более-менее выздоровел, попросились домой, чтобы не встречать праздник в казенных стенах. 

- Сижу я на своем посту,  - рассказывает она, - как-то и забыла о своих страхах, поскольку все волновалась, успеет ли сестра до завтра дошить мне праздничное платье. Тогда мне было лет двадцать с небольшим, ветер еще в голове, нравился мне один парень, так сказать, первый красавчик на селе – волосы, как у Биттлов, до плеч, гитара через плечо, брюки клеш… И он вроде бы засматривался на меня, хотя от девчонок отбою не было. Я тогда загадала желание: если признается в любви в новогоднюю ночь, выйду за него.  Правда, была одна загвоздка: этот парень не нравился моей бабушке. Мать вроде была не против, тем более что в семье у нас были три девицы, все на выданье, но никто не замужем. Бабушка же была очень властной по характеру и заменяла нам погибшего на охоте отца, недаром она всю жизнь ездила по тундре и была заядлой охотницей.  Она и видела его только раз и сразу заявила мне:  не пара он тебе, слабый, никчемный мужик будет, если вообще…  Если что? Конец фразы бабушка никогда не договаривала.  Но молодость есть молодость: в глубине души я надеялась, что если он, как положено, придет в наш дом и попросит моей руки, бабушка смилостивится и разрешит нам пожениться. 

И тут  слышу: на часах пробило двенадцать. Больных совсем мало, обойду еще раз палаты и лягу спать, думаю. Иду по полутемному коридору и вдруг слышу какой-то шорох и боковым зрением вижу: что-то низенькое и круглое катится впереди. Сначала испуга не было, просто подумала: неужели кошка бродячая каким-то образом пробралась?  Топнула ногой даже, но потом глаза привыкли к темноте, и я увидела, что это вовсе не кошка, а что-то мохнатое и абсолютно круглое, в то же время это что-то было живое!  От страха меня кинуло в холодный пот, язык прилип к гортани, и – самое главное! – я даже не могу убежать, свернуть, например, в какую-нибудь палату, где спали больные, иду как загипнотизированная  за этим шариком. Очнулась возле одного окна и вижу: черный шарик каким-то образом оказался на улице и катится в сторону одного дерева, постепенно вытягиваясь в длину и обретая контуры человеческой фигуры. Полностью пришла в себя только в женской палате (как я туда попала, не помню), кто-то из больных женщин вышел в туалет, а я легла в соседнюю койку и забылась тяжелым сном. И что странно: мое видение продолжилось во сне.  Шарик вытягивался в длину и стал похож на мужчину, дошел до толстой лиственницы во дворе больницы и, прежде чем пропасть, резко обернулся  - о Боже! – и я узнала в нем того парня!  Утром встала вся разбитая и больная, еле дождалась сменщицы и, дойдя до дому, свалилась с температурой. Болела где-то неделю, за это время тот парень нашел другую, а весной того же года он пропал в лесу, нашли его только через неделю повешенным на лиственнице. С чего это он решил свести счеты с жизнью, неизвестно… 

Сейчас  я благодарна своей бабушке, которая смогла предостеречь меня от неверного выбора.  А вот тогда, конечно, долго страдала и не могла простить ему измену. Что такое настоящая любовь, я узнала позже, когда вышла замуж за другого, который хоть и не отличался красотой, но был настоящим мужчиной, главой семьи.  У нас трое детей, сейчас все взрослые. А я вот езжу вместе с мужем в его стаде, мы никогда не ссоримся и не ругаемся.  Бабушка и сейчас меня оберегает. Иногда я слышу, чувствую ее. Например, если она недовольна мной, то ночью в палатке или в чуме слышно, как сама собой звякает посуда, стучат вилки и ложки. Я обычно встаю раньше всех и прибираюсь, ставлю чашки в шкафчик, подбираю столовые приборы. Когда днем собираю голубику  поблизости, то бабушка как будто указывает мне ягодные места.  Она не только меня, но и моих сестер оберегает. Одна из моих сестер однажды чуть не утонула, возвращаясь с мужем с рыбалки.  Дело было по осени, одеты они были по сезону – резиновые сапоги,  теплые куртки, штаны…  Моторка на полном ходу во что-то врезалась, и люди неожиданно оказались в ледяной воде. Сестра сразу пошла ко дну, уж слишком много на ней было одежды. Ну все, конец, подумала она и вдруг почему-то вспомнила бабушку и о помощи. И тут какая-то неведомая сила  вытолкнула ее наверх, и кто-то из мужчин, кажется, муж успел ухватить ее за руку…