Новогодняя история

Саша, сдав последний зачет, уныло брела домой. Навстречу то и дело попадались группы молодежи. Девушка с завистью смотрела на их веселые румяные лица, слышала радостный смех и шутки. Девушки, все как на подбор, стройные и симпатичные, останавливались у каждой елки и делали селфи, дружно выпячивая розовые губки. Года два назад (кажется, что это было так давно) и она, Саша, была такой счастливой и беззаботной. И тоже, как и эти, любила после лекций погулять с друзьями по городу. 

Но после удачной сдачи зачета всегда пулей летела домой, чтобы обрадовать маму. Или же они встречались где-нибудь в центре и шли пообедать в ресторан, мама так же, как ее дети, очень любила всю эту новомодную восточную еду вроде суши или сашими. Иногда после экзамена устраивали шоппинг по магазинам, покупали обновки к Новому году. Вернуть бы это время! Но главное – маму живую и такую родную! А ведь мать тогда, наверное, уже знала свой диагноз и старалась больше времени проводить с ними, а они часто убегали из дому, уходили с друзьями. Особенно брат Игорь, который после того, как отец ушел к другой женщине, своей коллеге намного моложе себя, стал каким-то на удивление бессердечным к матери, грубил и срывался  из-за каждого пустяка. Однажды она, Саша, девочка крепкая и спортивная, защищая мать, отлупила наглого братца, тот неделю ходил с фингалом под глазом, правда, не пожаловался матери. 

А сейчас, когда они живут одни с тетей, маминой сестрой, Гарик и вовсе обнаглел. Учится через пень колоду, по два-три дня не ночует дома, где шастает, не говорит: мол, я не обязан перед вами отчитываться! Тетку Галину, одинокую женщину, кажется, и вовсе за человека не считает. Заявляется после своих гуляний и, даже не помывшись, требует еду. А как ест-то, прямо как свинья: чавкает, хрюкает – противно смотреть! А чтобы поблагодарить потом – не дождешься, ведет себя так, как будто все, то есть в данном случае сестра и тетя, обязаны ему прислуживать. Да ладно бы только это, с недавнего времени Саша стала замечать за ним странные вещи. Оказалось, брат употребляет наркотики. Что делать? В полицию заявить – посадят, выгонят с учебы, тогда тот окончательно слетит с катушек.  Бедная тетя Галя, тихое, бессловесное существо, какая из нее помощница и советчица! Дом содержит, варит еду – и на этом спасибо. Мама, умирая, взяла с дочери слово, что та будет опекать брата, не бросит его, не уедет в другой город. Она так и сказала Саше: «За тебя я спокойна, доченька! А вот за Гарика очень болит душа!» 

Отец мог бы помочь, но в последнее время Саша с ним вообще перестала общаться: не могла ему простить и смерть матери, и его поведение – во время поминок украдкой все посматривал на часы, все спешил, гад, к молодой жене. Вот и сыночек весь в папашу уродился, такой же эгоист без души и совести.

Саша свернула в небольшой скверик и села на скамейку. Была бы рядом мама – ни за что бы не разрешила ей сидеть на холодной скамье. Деревья, одетые в свои нарядные серебристые шубки, дремали, свесив кроны. Было очень красиво и торжественно. Девушка сидела, опустив голову, и не замечала, как по щекам текут слезы и, превратившись по пути в ледышки, оседают на песцовой оторочке пуховика.

Придя домой – тетки почему-то не было дома, - легла на свою кровать и не заметила, как провалилась в сон. Сон был тревожный и какой-то муторно-тяжелый; снилась мать, почему-то очень молодая и красивая, какой была до болезни, а она, Саша, наоборот, еще школьница. Они как будто долго-долго едут на метро, а потом оказывается, что еще и братишка с ними. Наконец поезд останавливается, мать выталкивает их на перрон, а сама остается в вагоне, сидит и смотрит на них. Они, растерянные и ничего не понимающие, хотят зайти в вагон, но двери с грохотом закрываются, и поезд стремительно уносится вдаль. И на этом месте ее легонько потрясли за плечо...

- Что с тобой, ты так стонала? – Саша увидела встревоженное лицо тети. – Плохое что-то приснилось, что ли? Вставай, будем ужинать. 

- Вот сходила в церковь, уже второй день Анечка снится. – У тетки был очень грустный вид. – Сердце что-то ноет и ноет, лягу сегодня пораньше, завтра ведь уже Новый год. Игорь опять не ночевал дома…

Назавтра Саша решила отоспаться и встала довольно поздно. Брат, видимо, пришел далеко за полночь и тоже еще спал. Тетка хлопотала по хозяйству, из кухни плыли умопомрачительные запахи. Саша, приняв душ, подключилась к готовке. Все было, как и в прошлом году, и в позапрошлом, два последних года праздник отмечали тихо и скромно, после 12 сразу ложились спать, Гарик предпочитал встречать Новый год в более веселой компании. Вот и сегодня отоспится, наведет марафет и уйдет. Надо после праздников что-то предпринимать, как-то лечить его, невесело думала Саша, нарезая салаты. 

Часов в девять Саша с тетей Галей сели за празднично убранный стол. Саша с удивлением посматривала на тетю: сегодня та, в нарядной блузке, при макияже и с прической, была сама на себя не похожа, казалось, даже движения изменились, стали более резкими, во взгляде напрочь отсутствовало обычное робкое, приниженное выражение лица. Наконец вышел из душа брат и уселся за стол, был, как говорится, в своем репертуаре, не поздоровался, не поздравил, на вопрос сестры о чем-то как обычно ответил по-хамски. И тут-то в этот момент произошло удивительное. Галина Степановна молча встала со стола и аккуратненько опрокинула содержимое одного из салатов на голову племянника, а когда тот, вскочив со стола с выпученными глазами, стал орать, залепила звонкую оплеуху и каменным    голосом произнесла: «Вон отсюда!»  При этом у нее был такой вид, что ослушаться было невозможно, к тому же Игорек, как и все хамы, был на самом деле трусоват. Если бы Саша не впала от удивления в ступор, она бы непременно зааплодировала: браво, тетя Галя, браво! 

Через некоторое время брат лег в больницу, когда Саша пришла домой после лекций, его уже дома не было. Каким образом тете удалось это сделать, до сих пор является загадкой для девушки. Как-то, не выдержав, она спросила об этом Галину Степановну и получила неожиданный ответ: «Не знаю, Сашенька, иногда мне кажется, что кто-то как будто руководит мной и заставляет так поступать, говорит за меня. Сегодня сосед Петрович меня не узнал, что-то вы какой-то размашистой стали, говорит, а сзади вообще вылитая Аннушка, даже прослезился немножко». И обняла племянницу. 

Жизнь постепенно вошла в колею, брат выписался из больницы и был тише воды, ниже травы, стал помогать по хозяйству и, кажется, взялся наконец за ум. Саша познакомилась с хорошим парнем и собралась замуж. Накануне свадьбы ей приснился странный сон. Та же станция метро, тот же вагон, и они с братом как будто стоят и ждут поезд. И вот они в поезде, почему-то уже втроем – рядом с Сашей ее жених Леша. Двери долго не закрываются, как будто кого-то ждут. Вдруг откуда ни возьмись на перроне появляется мать, и не одна, рядом с ней стоит тетя Галя и держит под руку.  И тут поезд срывается с места, и мама с сестрой не успевают зайти в вагон. Сон был так похож на реальность, что Саша еще несколько дней ходила под его впечатлением. И не удивилась, когда через месяц после скромной свадьбы тетя Галя вдруг резко засобиралась домой в небольшой городок на Урале. «Мне тут уже делать нечего, мать ваша может быть спокойна», - сказала она племяннице, прощаясь в порту.