Отважный Булчут

Недавно в одной семье умерла старая собака, почти член семьи. Горевали по ней страшно. Но что делать: таков закон жизни, никто в этот мир не приходит навечно. Прошло некоторое время, и однажды к ним днем в форточку залетела птица. Полетав несколько минут по квартире, она залетела через кошачий лаз в ванну и, к удивлению всех, просидела там до утра совершенно спокойно, никому не мешая. А утром так же спокойно вылетела обратно в форточку. Когда подсчитали дни, оказалось, что это был сороковой день со дня ухода любимой собаки. Хотите – верьте, хотите – нет, но получается, что это ее душа прилетала, чтобы проститься с родными людьми, перед тем как навечно кануть в небытие.

* * *

Историй о собачьей верности хозяевам предостаточно. Об этом написано в художественной литературе, сняты кинофильмы. Есть и мистические истории. 

Этот случай с собакой по кличке Булчут (Охотник по-якутски) произошел давно, еще во время Великой Отечественной войны в маленьком отдаленном алаасе в одном из заречных улусов. Шел третий год войны. Было голодно, холодно. В сельской местности оставались в основном старики да женщины с детьми. Вот на их слабые плечи легли заботы о колхозных коровах. В маленьком алаасе зимовало несколько семей. Чтобы было теплее, жили все в одном балагане, построенном впритык к длинному хотону (коровник по-якутски). Балаган по старинке имел ледяные окна, земляной пол, отапливался печкой-камельком. Местность называлась Сылдьыраах – по названию речки, протекающей неподалеку, - и славилась своим нетронутым заповедным лесом, где полно было непуганой живности, а кругом стояла такая тишина, которую якуты называют «уут тураан», то есть полная тишина. Как уже говорилось, семьи состояли из женщин и стариков, так что охотиться, несмотря на обилие дичи, было некому. Да и работы по хозяйству было полным-полно: заготовка дров на долгую зиму, заготовка льда, уборка навоза, дойка коров, изготовление изгороди… Зимний день в Якутии короток, не успеешь оглянуться, а уже смеркается. Как водится, была собака – якутская лайка по кличке Булчут, с черной-пречерной густой шерстью, только на шее имелся белый мойторук – ошейник, да кончике хвоста - белая кисточка-хобо. Пес этот свою кличку носил недаром: он бегал в лес и ежедневно приносил по два зайца и складывал тушки возле стога сена.

Обитатели балагана радовались, что зима заканчивается, дни стали длиннее, заметно потеплело. Еще немного – и можно сказать, что зимовка прошла удачно, колхозные коровы живы и здоровы. Но, как оказалось, радовались преждевременно. Однажды Булчут всю ночь бегал вокруг балагана и со страшной силой лаял. Домочадцы, испуганные злобным лаем умной и спокойной собаки, проснулись. Мальчик-подросток выскочил на улицу и, ничего подозрительного не обнаружив, стал ласково успокаивать пса. Однако тот не унимался, все лаял и лаял, словно видел невидимого врага. Утром невыспавшиеся, хмурые люди, выпив крепкого чая с молоком, отправились исполнять каждый свою работу. В доме остались самые маленькие. Когда сели пить дневной чай,  пришел запыхавшийся старик Байбал, смотревший за телятами. Он принес плохую новость: двухлетняя телка с белой полосой по хребту лежит при смерти, изо рта идет белая пена, а сама бьется в судорогах. Спасти вряд ли удастся. В то время никаких лекарств для скотины, конечно же, не было. Как и ветеринарного работника. Решили лечить старинным способом: выловили из озера при помощи куйуура (рыболовного сачка) лягушку и дали теленку отвар из нее, но ничего не помогло. 

После этого история повторялась еще несколько ночей: Булчут не давал спать обитателям балагана и кого-то истошно облаивал. И каждый раз наутро обнаруживали издыхающее животное. Отчаявшись, решили по очереди караулить по ночам, чтобы узнать, в чем дело. Но никто ничего не видел, вокруг балагана наутро были видны только собачьи следы. Кроме того, все знали, что поблизости нет ни одного человеческого жилья, их алаас находится далеко от проезжей дороги, да и не будет лаять Булчут на человека. 

В маленьком балагане поселились уныние и печаль, все упали духом. Старенькая бабушка Даайа сказала: «Видать сибиэн (нечистая сила, абаасы) ходит возле нас, и Булчут его видит, вот и лает на него по ночам, хочет его прогнать». 

Нужно сказать, что эта собака еще до войны обнаружила свои дивные способности. Однажды во время весенней охоты на гусей с ней случилась следующая история.  Ушедший на войну Семенчик, старший внук старушки Даайи, любил охотиться с Булчутом. Он брал его с собой в охотничью дугду-скрадок, и тот бесстрашно кидался в холодную воду озера и вытаскивал убитую утку. Однажды они вдвоем, как обычно, лежали в  своей дугде, поджидая уток. Вдруг Булчут ни с того ни с сего выскочил из укрытия и, кубарем скатившись с пригорка, злобно залаял непонятно на кого. Семен, выбежавший вслед за собакой, старался успокоить ее, но не тут-то было! Какие утки сядут на озеро при таком шуме-гаме? Пришлось вернуться  ни с чем. Тут нужно сказать, что неподалеку от этого озера, на южном склоне косогора, покоился прах знаменитого шамана Кылыса. По слухам, великий старец и после смерти давал о себе знать, случалось такое нечасто, но обязательно перед каким-либо плохим событием. Тогда путники наблюдали, как на могиле шамана мечется голубоватый огонек  размером с бурундука. Или же из-под земли раздавался отдаленный рокот его шаманского бубна. Опасаясь гнева великого старца, около этого озера не охотились, только  бесшабашные молодцы вроде Семена осмеливались нарушить спокойствие давным-давно умершего шамана. За утренним чаем Семен рассказал о том, что Булчут не дал ему поохотиться, на что мать с бабушкой укоризненно сказали, что, видать, он забыл покормить духа земли, и старец разгневался и дал о себе знать. Семен виновато замолчал. 

Весной обитателей алааса срочно вызвали на колхозное собрание. Остались дети со старенькой бабушкой. Затопив камелек, долго ждали домочадцев, чтобы вместе поужинать и узнать новости с фронта. Но тех все не было. Несколько раз ставили самовар. Смеркалось. Наконец, когда уже устали ждать, у дверей раздался шум, как будто несколько человек  затопали мерзлыми торбасами. Задремавшая бабушка бросилась ставить самовар. Булчут, лежавший возле камелька в тепле, вдруг ощетинился, шерсть дыбом встала на загривке. Не успели и прикрикнуть на него, как он, злобно рыча, одним прыжком бросился на дверь. «Этот негодник взбесился, что ли? Родных не узнает!» - в сердцах крикнула бабушка. Шум за дверью стих, и никто не заходил. Мальчик хотел выйти посмотреть, что там происходит, и приоткрыл дверь… И тут, оттолкнув его, за дверь выскочила собака.  И пропала… Странно все это было. Дети, сбившись в кучку возле камелька, притихли. Наконец заскрипели полозья саней: приехали замерзшие и проголодавшиеся домочадцы. Все загомонили, засуетились, сели ужинать и в этой суматохе как-то забыли рассказать о странном шуме возле дверей балагана. Собака в эту ночь почему-то не лаяла. Утром первым делом дети вышли на улицу и стали искать свою собаку и обнаружили ее закоченевший труп возле конуры.  Услышав о том, что Булчут погиб, старуха Даайа тяжело вздохнула и произнесла: «Беднягу, видно, по выходе схватили, не дав даже времени залаять, съели невидимые духи. То-то он рвался защитить своего хозяина, не дал ему выйти… Теперь как будем без него? Кто нас защитит от сибиэна, который мучил нас всю зиму?»  

Тем же летом за короткое время друг за другом ушли из жизни старуха Даайа, старик Байбал и еще несколько человек. Оставшиеся в живых переехали на следующий год на зимовку на другой алаас, подальше от места, где покоился шаман Кылыс. Мальчик, которого спас Булчут, став взрослым, еще долго вспоминал своего отважного четвероногого друга теплыми словами.