Потерявший кут-сюр

1) Ийэ-кут – это материнская душа, то, что передается от родителей, традиции, культура; 2) Буор-кут – это наше физическое тело; 3) Салгын-кут – воздушная душа, то есть интеллект, разум.  По этому учению, сначала зарождается Буор-кут, затем из него в утробе матери рождается Ийэ-кут, с этого времени человек считается живым существом. В момент рождения, как только новорожденный падает на зеленую траву и издает первый крик, в него вселяется Салгын-кут. Он является самым легким («салгын» в переводе с якутского – «воздух») и может выскочить из человека, например, при сильном испуге. 

Потому якуты часто предупреждают: человека, особенно маленького ребенка нельзя пугать, так как Салгын-кут может так же испугаться и выйти из Буор-кут. Также нельзя спящего человека резко и грубо будить, поскольку во время сна его воздушная душа обычно выходит из тела и может блуждать где-то и может заблудиться. 

Кроме того, у якутов существует такое понятие, как сюр – силы, дарованные человеку от божеств Айыы, именно эти силы делают его живым. Каждое небо Айыы имеет свой собственный сюр, основных таких божеств девять, а всего насчитывается 63. Тем больше у человека таких божеств-сюр, тем более у него талантов и способностей. 

Про человека, у которого пропал интерес к жизни, он стал ко всему равнодушным, говорили: «Сюрэ тостубут» (буквально – сломались жизненные силы), видать, скоро помрет или заболеет тяжелой болезнью. Таким образом, у каждого человека при жизни должны быть 3 души-кут и 1 сюр.

Помимо этого, у здорового, полного сил человека должны иметься три тени-кюлюк. По преданиям старины, у сильных шаманов и удаганок был еще и так называемый «ойбон» - уязвимое открытое место.

* * *

 Рассказывают один такой случай. В старину в одном из наслегов Мегино-Кангаласского улуса  проживал сильный шаман по имени Юрэллэн Ыстапаан, имя которого боялись упоминать и при его жизни, и даже после смерти. В один летний жаркий день он вместе с внуком, мальчиком лет десяти, проверял верши у одного озера. Вытащив улов, решил тут же зажарить на огне, развел маленький костерок, снял рубаху и сел покурить. Мальчик, оказавшись у него за спиной, к своему удивлению, увидел, что посередине спины у старика имеется небольшое отверстие, через которое просвечивал солнечный луч. Мальчик, недолго думал, тут же оторвал стебель озерного тростника и засунул в отверстие. Дед от неожиданности вздрогнул и вскричал: «Нохоо*, что делаешь? Ты чуть не убил меня!» Испуганный мальчик тут же вытащил обратно тростник, в то время как дед, корчась от боли, плевал в свою ладонь и этим плевком массировал грудь. И на глазах мальчика дырочка заросла плотью. 

* * *

Если человек живет, соблюдая обычаи предков,  не губит природу, с окружающими не ссорится,  со стариками вежлив и скромен, то все три его души, данные при рождении, вкупе с жизненными силами – сюр и защищающими его тенями-кюлюк всегда будут с ним до самой его смерти. В противном случае, к примеру, если он не соблюдает обычаи, ведет себя нехорошо, то есть совершает аньыы*, то сюр-кут и тени покидают его. Такой человек становится уязвимым для всякой скверны – болезней, дурных привычек, греховных мыслей. Тогда человек начинает худеть, хиреть и сохнуть внешне, а его душой овладевают абаасы, которые заставляют его совершать нехорошие поступки: воровать, разрушать, оскорблять и убивать. Родственники тогда обращаются за помощью к шаману или удаганке, чтобы те поймали такой убежавший или сворованный сюр и вернули хозяину. Приглашенный шаман после долгого камлания обычно находит беглеца и через макушку обратно вдувает его.  

* * *

Ветеран войны и тыла, житель Мегино-Кангаласского улуса Семен Петрович Колосов в своей книге «Легенды и предания аласа»  описывает такой случай  - «Кут кете5юю» (буквально – поднятие духа, души), который наблюдал в раннем детстве еще до революции. Тогда по соседству с ними в одном наслеге проживал молодой мужчина с семьей, звали его Чоротто Хабырылла. У него было около двадцати коров и столько же лошадей. В один год после зимних праздников окружающие стали замечать, что прежде коренастый, крепкий мужик стал на глазах слабеть и чахнуть, чернявое смуглое лицо стало бледнеть и покрываться мучнистой бледностью, движения замедлились, силы с каждым днем убывали.  Домочадцы, догадавшись, что Хабырылла потерял сюр и потому заболел, решили пригласить знаменитую и сильную удаганку Прасковью Уваровскую, проживавшую неподалеку. Лет тогда ей было примерно около сорока. 

Заслышав такую весть, к дому Хабырыллы стали подтягиваться люди – от мала до велика, ведь в те далекие времена камлание шамана или удаганки было едва ли не единственным развлечением людей в долгие зимние вечера. 

В назначенный день автор вместе с мамой и другими родственниками пришли к дому заболевшего. К встрече удаганки все было готово. Возле балагана от основного сэргэ до порога земля полностью была застелена травой, на земляном полу также лежала трава. Камелек был жарко натоплен, на широком шестке камелька стоял сэргэ, полностью повторяющий настоящий. Пахло свежеприготовленной едой – пшеничными оладьями и отварной жеребятиной. Лица всех домочадцев, кроме больного Хабырыллы, густо намазаны сливочным маслом и очень оживлены, весело, но тихо переговариваются. 

По поверьям якутов, нечистые силы боятся запахов вкусной еды, особенно оладьев, и обходят стороной такие дома, где все веселы, приветливы и доброжелательны друг с другом, и напротив, просто обожают бывать в домах, где постоянно скандалят, дерутся, где не пахнет едой и где грязно и холодно. А особенно они, эти абаасы, радуются, когда где-нибудь происходит убийство, тогда, по слухам, они издают сардонический смех.

Наконец, к вечеру, в дом зашла знаменитая удаганка, ее сопровождали двое кутуруксутов* и один молодой начинающий шаман-помощник. Они помогли ей надеть одежду для камлания, по рассказам, эту одежду ей специально сшила тунгусская удаганка. 

В камелек подкинули дров, и шаманка начала камлание, подражая птицам, кричала, то, вскочив со специального стула, начинала бешено подскакивать, топать ногами и бить в бубен, при этом беспрестанно разговаривала со своими подручными - абаасы. И это действо  - так называемое «бохсуруйуу» (изгнание злого духа) - длилось почти всю ночь, пока, наконец, злой дух, ставший причиной болезни хозяина балагана, не был пойман, а сам сюр-кут не оказался в ладони удаганки. Она подошла к огню камелька и, раскрыв ладонь, показала его всем желающим. Автор также подошел и увидел в руке шаманки что-то  шевелящееся, размером с букашку и белого цвета. Затем Прасковья подошла к Хабырылле, который сидел возле шестка, обняв двумя руками сэргэ-кут, левой рукой поднесла кут к его голове и трижды дунула в макушку, затем со словами заклинания растерла свой плевок на его голове. Не прошло и двух-трех дней, и Чоротто Хабырылла совершенно выздоровел и вскоре думать забыл, что был нездоров. 

Аньыы – грех.