Поверья о жилище

Кстати говоря, об этом поверье я узнала совсем недавно, хотя лет пять тому назад написала невыдуманную историю, которая называлась «Наследство». В этой истории речь идет о том, как одна супружеская пара, будучи уже в возрасте, стала строить большой дом за городом. Взрослый сын жил в другом городе, а дочь была разведенной и жить «у черта на куличках» не хотела, так что изначально дом этот был предназначен для проживания стариков. Строительство шло довольно долго, хозяин строил его практически один, приглашать шабашников не было денег, помогала жена - в основном, красила. Хотя такая работа была категорически ей запрещена по состоянию здоровья, но что делать? В результате бедная женщина не дожила до окончания строительства. Муж, непьющий и работящий, недолго ходил в холостяках, тем более, что ему нужен был человек, который встречал бы его с работы ужином и помогал в окончании строительства. Так, в доме появилась еще не старая, очень работящая женщина по имени Клавдия. Вдвоем они достроили дом и баньку, справили новоселье, и жить бы им и поживать дальше в здравии и в согласии и на зависть всем в новом, еще пахнущем краской и свежим деревом доме, если бы не нечастный случай с хозяином, который больше всего в жизни любил париться… Однажды его сердце не выдержало, и он в одночасье свалился от обширного инфаркта. Домочадцы, привыкшие к долгим помывкам, не сразу его хватились, а когда хватились, да пока приехала «Скорая», в общем, прожил он после этого совсем немного и вслед за первой женой отдал богу душу. А Клавдию, которая в поте лица работала на строительство дома, а потом в течение нескольких месяцев преданно ухаживала за мужем, взрослые дети хозяина выгнали сразу после 9-ти дней. И она молча ушла и, скорей всего, правильно поступила. А наследники быстренько так продали дом какой-то многодетной семье.

Аналогичное суеверие есть и якутов, недаром строить новый дом даже во сне – к скорой смерти.
Следующее поверье относительно строительства дома – это выбор его места. Все знают, что энергетическое строение земли не однородно, наряду с положительными зонами существуют так называемые геопатогенные. И если построить дом на плохой зоне, дом, вместо радости, принесет одни неприятности и разочарования. Иногда даже на глаз, без специальных познаний, можно поставить «диагноз» местности. К примеру, если на поверхность земли выходит много больших камней – базальтовых, гранитных, то такое место считается дурным, нечистым. Здесь не то что строить дом, даже находиться долгое время и то считается опасным для здоровья. Кроме того, нужно обратить внимание на состояние растительности, она должна быть пышной и яркой, что говорит о положительной энергетике, а если она скудная - остерегайтесь: это место гиблое. И, конечно же, на участке для строительства не должно быть никаких захоронений, так как энергетика мертвых отрицательным образом отразится на будущем хозяев дома. Видимо, поэтому в народе всегда бытовало мнение о том, что нельзя строить дома на месте бывшего кладбища или даже слишком близко от него. Здесь, на этом месте, тоже хочется сделать небольшое отступление и рассказать об одном случае из жизни…

Когда-то наша семья жила в одном заполярном поселке, который как бы делился на две части – старую и новую. Старая часть, по словам старожилов, была построена на месте старинного кладбища. В этой части находилась и старая школа, которая затем стала музыкальной школой и детской библиотекой. Про это здание чего только не рассказывали, причем не только любители приукрасить, а вполне серьезные люди, далекие от всяких суеверий. По рассказам тех людей, которые допоздна задерживались в этом здании: библиотекарей, музыкальных работников и, конечно же, сторожей, как только темнело, во всех классах начинали играть пианино или какой-либо другой инструмент, раздавался топот детских ног, крики, шум, гомон (обычно такое говорят про все школы). До того в этом здании был школьный интернат. Так вот обитатели этого интерната нередко жаловались воспитателям, что по ночам к ним кто-то приходит и дергает за ноги, мол, очень страшно, рука не похожа на человеческую – очень холодная и шершавая. Но на их жалобы долгое время не обращали внимания, думая, что подростки перед сном рассказывают друг другу разные ужастики из серии «Рассказы про абаасы» и сами доводят себя до состояния истерии. Но потом вдруг, ни с того ни с сего, умирает от разрыва сердца девочка, которая никогда вроде не жаловалась на сердечные боли. Стали расспрашивать ночных нянечек, сторожей, которые тоже вроде бы видели что-то из ряда вон выходящее, в основном, по их рассказам, это была страшно худая, изможденная женщина в рваной одежде, которая, стуча зубами от холода, протягивала руки и чего-то просила … Вскоре интернат, от греха подальше, перевели в другое здание.

В летние каникулы перед последним, выпускным, классом я устроилась на работу в детскую библиотеку и на себе испытала зловещую энергетику этого старого здания. Я тогда не предполагала, что в скором времени библиотекарша уйдет в отпуск и оставит все материальные ценности на меня, несовершеннолетнюю школьницу. С самого первого дня работы, несмотря на солнечную, ясную погоду, мне почему-то было не по себе, время от времени пробирал озноб, и, если моя наставница задерживалась после обеда, я, боясь заходить одна, ждала ее на крылечке. Читатели не часто заглядывали к нам, предпочитая проводить время на реке или в лесу. Настоящий ужас начался, когда я осталась одна, совсем одна в этом мрачном здании. Учителя музыкалки тоже все ушли в отпуск, а мне волей-неволей приходилось тащиться на работу и, дрожа от страха, заходить в здание. Библиотечная стойка была расположена таким образом, что стоящий или сидящий за ней оказывался спиной к коридору. Как-то я сидела за ней и работала с формулярами, тут в коридоре раздались чьи-то легкие шаги. Наверное, в музыкальную школу прошел кто-то, подумала я, а там ведь замок, значит, вернется. Но никто обратно не шел. Я выглянула в коридор – никого. С того дня меня не покидало ощущение того, что кто-то невидимый и очень страшный из коридора смотрит мне в спину, я боялась оглянуться, боялась выглянуть, боялась любого шороха, любого звука … Дошло до того, что, закрыв дверь, сидела целый день на крыльце, пока какой-нибудь ребенок, вдруг, посредине каникул, вспомнивший о том, что книга – источник знаний, не забредет на окраину поселка.

Также, по старинным поверьям, нельзя строить дом на месте сгоревшего, так как это может принести разные беды. К примеру, и этот, новый, дом также может сгореть. Чтобы этого не произошло, нужно обратиться к специалисту по снятию порчи или хотя бы прочитать заговор от сгоревшей земли.

Прежде чем приступать к строительству дома, нужно позаботиться о том, чтобы место было освящено. Желательно, чтобы освящение сделал священник или специально обученный алгысчыт, потому что только эти люди знают, как правильно производить этот ритуал. Несколько лет тому назад одна моя приятельница купила участок со старым домом в Сайсарах и начала строительство нового дома. В один прекрасный весенний день ее многочисленная родня в полном составе собралась, чтобы, как говорится, всем миром поставить дом. В суматохе никто не вспомнил о том, что в первый же день, когда закладывается фундамент, принято, по якутскому обычаю, покормить место и попросить благословления. В полдень сели перекусить, и тут один из работников, кстати говоря, не кровный родственник, а друг одного из племянников, вдруг подавился куском и на глазах у всех начал синеть. И умер бы, если бы, на его счастье, возле соседнего дома случайно не оказалась «Скорая помощь», приехавшая к кому-то другому, и не откачала бедного парня. Все были в шоке от случившегося, и до них наконец-то дошло, что посторонний человек чуть не стал жертвой оплошности хозяев - несоблюдения ритуала строительства дома. К сожалению, из-за пренебрежительного отношения к обычаям (мол, все это чушь собачья, байки выживших из ума стариков) довольно часто случается, что только что построенные здания как бы действительно берут в жертву человеческую жизнь. Чаще всего жизнь тех, кого якуты называют: чараас оноруулаах киhи (человек с непрочной судьбой). В общем, это как раз тот случай, когда лучше перестраховаться, чем проявить неосторожность.