Шаги в закрытом кабинете

Но это будет только частью правды, поскольку сама она ничего от этого не имеет. Ей самой, по большому счету, ничего не нужно. «Лишь бы детки мои были живы и здоровы», - вздыхает тетя Шура, шустро орудуя шваброй: она вынужденно работает уборщицей в нескольких учреждениях. А детки ее – основные потребители товаров, купленных в кредит тетей Шурой, - на самом деле великовозрастные девицы и детины далеко за тридцать. По справедливости они сами должны помогать своей матушке-пенсионерке, которой уже тяжело работать на такой работе.  У нее болят ноги, руки временами сводит судорогой, от высокого давления кружится голова... Но ради своих деток и внучат пожилая женщина готова горы свернуть. А ее чада этим бессовестно пользуются. То один сын потеряет дорогой телефон, то другому захочется профессиональную фотокамеру, то дочь-лапочка попросит норковую шубу. В общем, не успеешь закрыть один кредит, уже два новых появились. Удивительно даже, как уборщица, у которой априори мизерная зарплата, ухитряется получать кредит на кредите.

***

В эту организацию ее устроила племянница, работавшая там кассиром. Правда, работа была временной – во время отпуска основного работника. Зато офис был чистенький, убираться в нем было для тети Шуры одно удовольствие. Выбросить бумаги из корзин да протереть влажной тряпкой полы – вот и вся работа. Кроме прочего, здесь не экономили на всевозможных порошках и заграничных тряпках для уборки. Так получалось, что в этот офис женщина приходила поздним вечером, после всех своих других работ, поэтому ни с кем из работников не сталкивалась. Когда она приступала к уборке помещений, даже самые ярые трудоголики уходили домой. Нужно сказать, что в офисе была своя небольшая кухонька, где в обеденный перерыв служащие могли разогреть в микроволновке принесенный из дома обед, стоял кулер с чистой водой и холодильник. Руководство учреждения заботилось о своих работниках. Так что тетя Шура, придя сюда, первым делом шла на кухню, наливала себе горячего чайку и съедала купленный по дороге пирожок с картошкой или магазинскую булочку. 

Отдохнув душой и телом, не спеша начинала мыть полы, потихоньку продвигаясь к выходу. Чтобы не ходить лишний раз, сразу выключала свет на убранной территории. Тем самым она как бы экономила время, ведь ей нужно было еще добраться до дому. Иногда автобус в ее сторону не приходил, тогда четыре остановки ей приходилось тащиться пешком. 

Однажды она подзадержалась на своей, так сказать, главной работе: в тот день выдавали аванс. В офис этот пришла довольно поздно. Ничего, думала она, если сильно припозднюсь, деньги есть, вызову такси.  Она, как всегда, не спеша, с удовольствием выпила чай с вкусными пирожными, которые позволяла себе только в день получки (так, по старинке, она называла зарплату). Потом, вздыхая: доля, ты долюшка моя тяжкая! – начала мыть полы – единственную работу, которую умела и могла делать. Как обычно, сразу экономно гасила электричество. Осталась где-то половина длинного коридора, когда она почувствовала неладное: ей показалось, что в одном из кабинетов кто-то ходит, шуршит бумагами и даже разговаривает по телефону. Как так, я же везде уже помыла! И там никого не было! От удивления она замерла и уронила швабру. Та, как ей показалось, с грохотом упала на пол. Стало тихо, звуки прекратились. Женщина подумала, что ей то ли с усталости, то ли от выпитого накануне шампанского (на ее основной работе было принято выставляться перед уходом в отпуск, а сегодня как раз двое работников угощали коллег) просто показалось, и быстренько стала домывать полы. Но ей снова пришлось прервать работу, поскольку из кабинета заместителя начальника явственно раздались отчетливые звуки: там кто-то ходил, перелистывал бумаги, что-то ронял на пол и как будто даже чертыхнулся по этому поводу. Тетя Шура снова замерла в испуге и прислушалась – вроде снова наступила тишина... И тут ее обуял страх, тот самый страх, который называется ужасом. Волосы встали дыбом, по спине поползли мурашки, руки-ноги перестали слушаться, а сердце быстро-быстро заколотилось. Наверное, она бы закричала, чтобы снизу пришел вахтер, но и язык ей перестал повиноваться и прилип к гортани. Хотя никто никогда не назвал бы ее, Александру, трусихой или там какой-то излишне суеверной женщиной. Она одна воспитала своих четверых детей, причем  они, не все, конечно,  были от разных мужей. Мужья ей попадались все как один непутевые: пьющие, гулящие и бездельники, всех их она, прождав какое-то время, выгоняла на все четыре стороны, никто из них, естественно, не платил алиментов на детей, если вообще помнил, что они у него есть. Все они канули в вечность, иногда ей казалось, что у нее никогда не было ни одного мужа. Она всегда привыкла полагаться только на себя и всегда завидовала своим более удачливым знакомым, у которых были хорошие мужья и которые уже сидели дома и занимались только домашним хозяйством, а не вынуждены были работать на нескольких работах. Так что тетя Шура характер имела нахрапистый и слыла женщиной горластой, никому спуску не дающей. И поскольку родилась и большую часть жизни прожила в советское время, ни в бога, ни в черта не верила.  Хотя, как и все люди, любила на досуге послушать  разговоры о чем-то неизведанном, таинственном, будучи школьницей, тоже любила оставаться после уроков и, погасив свет, травить байки-страшилки. Слушать слушала, но в глубине души оставалась глубокой атеисткой и прагматиком, то есть верила только в то, что видела собственными глазами. 

Поэтому она бросила швабру на пол и пошла выяснять, кто там шумит в кабинете замначальника. Она зажгла свет – никого, все на местах, ничего не упало, окна закрыты, да и кто полезет на третий этаж? Балконов в этом здании не было. Немного постояв, женщина выключила свет и вышла в коридор, но дверь оставила открытой. Сердце по-прежнему сильно стучало, она быстро домыла коридор, унесла ведро и швабру в свой закуток, вымыла руки и стала переодеваться... Тут кто-то тронул сзади за плечо. Она резко обернулась – никого, но вместе с тем там, сзади, КТО-ТО был! Кто-то дышал ей в затылок, кто-то очень холодный и дурно пахнущий! Хотя буквально минуту за этого приятно пахло дезодорирующим средством. На плече до сих пор ощущалось холодное прикосновение шершавой руки. Сердцем, а не умом тетя Шура поняла: только что она прикоснулась к той, загробной, жизни. Не смея дышать, она схватила свою сумку и, скользя по еще влажному полу, выскочила в общий коридор, ведущий вниз, причем, когда она поворачивала ключ, ей послышалось, что там, в глубине того коридора, кто-то злорадно захохотал. Вахтеру, который удивленно посмотрел на нее, женщина ничего не сказала и, забыв вызвать такси, выскочила на улицу и что было сил припустила на остановку. На ее счастье, оттуда отходил автобус, видимо, уже последний, водитель, увидев бегущую женщину, притормозил и открыл заднюю дверь. Тетя Шура, громко дыша, рухнула на сиденье. Что это было? 

***

Детям она ничего не рассказала, но зато, нарочно придя заранее, поймала уже убегающую племянницу на улице и поделилась с ней своей историей. Они сели на скамейку. Стоял светлый летний вечер, кругом было полно людей, шумели дети. И было очень странно рассказывать про ЭТО в такое время. Но Надя (племянница) почему-то изменилась в лице и сразу поверила ее рассказу. Она вернулась вместе с тетей в офис и помогла ей вымыть полы. Во время работы они почти не разговаривали. Кроме того, еще оставались некоторые работники. Было совсем не страшно. А вот по дороге домой племянница наконец разговорилась: оказалось, что уборщица, та, которую Шура заменяла, давно жаловалась, что что-то такое странное происходит в офисе, что-то ее неоднократно пугало, она тоже слышала чьи-то шаги, правда, никто ее не трогал, в последнее время она никогда не приходила одна, всегда с кем-нибудь из родных. А началось все это после неожиданной смерти заместителя начальника. Тот уехал то ли на охоту, то ли на рыбалку и пропал, его так и не нашли. После этого пошли смерти – одна за другой, причем все, как говорится, скоропостижные, раньше времени умирали сотрудники – кто от скоротечной болезни, кто еще как... Вызывали даже какого-то экстрасенса, который подтвердил, что все началось с того, что один из работников еще не погребен и, видимо, превратившись в ёр, уносит с собой жизни коллег. За большие деньги провел обряд утуруйуу (гонения), но,  скорей всего,  не смог справиться: ер вернулся. В общем, и тетя Шура больше не приходит в этот офис одна, ей теперь помогают внуки..