«Викторианская история» Виктории Габышевой

Сегодня у нас в гостях известная журналистка нашей столичной газеты «Эхо столицы» Виктория ГАБЫШЕВА. В феврале наше издание отмечало 30 лет!

Виктория Габышева запомнилась горожанам «Викторианскими историями», расследованиями по поводу коррупции и обманутых мошенниками жителей Якутска. А больше всего наделала шумиху история со штанами Стахова. Если помните, была статья «Пуля-дура, нож — молодец!» Резонанс был большой тогда. Сегодня наши читатели, поклонники «Викторианских историй» Виктории Габышевой узнают, как и чем живёт их любимая журналистка, писательница, которая откровенно писала о себе и своей жизни. Из первых уст.

— Факторов, которые заставили переехать из Якутска в Улан- Удэ, было множество. Иногда спрашивают, почему мы не поехали куда-нибудь потеплее, говорят, мол, какая нужда была переезжать в депрессивный регион... А у меня тут дочка, внучка, куда ещё ехать как не к ним? Человек невольно идёт за своими детьми. Дочь Валя — бурятка по отцу. Училась в ИГУ в Иркутске, практику проходила в Бурятии, там и осталась. Наверное, кровь притянула. Много лет уже живёт. А внучка практически совсем уже бурятка. Для нас было существенно, чтобы была азиатская республика, и зима была как зима. Да и с Якутией рядом.

— Улан-Удэ город моей молодости, я здесь когда-то жила и училась. Мы перевезли мою маму, она живёт отдельно, в центре, довольно далеко от нас, а у нас лес начинается сразу за забором. Выйдем с утра по грибы, к обеду уже полное ведро.

— Езжу к маме через день. Ей нравится климат и то, что в Бурятии постоянно солнце. Ветра бывают, но я бы не сказала, что это очень характерно. Зима мягкая, в среднем минус 20–25 градусов.

ТОЛЬКО В ЭТОМ ГОДУ ПОЧУВСТВОВАЛА, ЧТО ЭТО МОЙ ГОРОД

— В Якутске жизнь была очень насыщенной. С переездом ритм жизни сменился мощно. У меня было такое чувство, что бежала во весь опор, а потом будто стукнулась об стенку. И остановилась. Здесь ни работы, ни друзей. Только моя семья. Но это только вначале. Мы здесь всем этим добром уже обзавелись.

— Я только недавно поняла, что это мой город. У меня очень долго было ощущение, что живу в чужом городе. Он красивый, зелёный-зелёный, весной яблони цветут. Всё так пахнет и так здорово, а всё равно чужой. И только в этом году, когда я показывала своим гостям город, ощутила гордость. Водила с новым чувством по своим местам, которые люблю. Вот это наш Чехов, обязательно нужно приложиться к его руке, чтобы мечта исполнилась. Она у него блестящая уже от многочисленных поглаживаний. Дацан, музей... Это мой город, в нём я живу и мне он нравится.

— В этом году с мужем отметили 20-летие совместной жизни, одну треть своей жизни я прожила с ним. Мы сошлись несколько возрастными, мне было без малого 40 лет, ему 50. Нашей девочке сейчас 20 лет.

— Афанасий очень тяжело перенёс пандемию, но главным достижением было то, что он остался жив. За полтора года он потерял двух сестёр и двух братьев. Из семи человек их осталось трое. Победил (правда, со значительными потерями) онкологию, за 2,5 года выдержав десять операций. Это очень стойкий человек с жизненной энергией, которая и сейчас порой удивляет и бьёт через край.

— В Улан-Удэ очень сильна вера. Когда муж находился в реанимации и врачи ежедневно пугали меня тем, что шансов практически нет, старшая дочка настояла на том, что надо идти в дацан. Лама в Бурятии — это своеобразный психотерапевт, к нему обращаются по любому поводу. Было даже странно, когда хирург на полном серьёзе спрашивал у меня, какого числа лама посоветовал делать операцию.

Медики — они ведь тоже буддисты. Очень была благодарна тогда ламе, который дал мне веру в то, что Афанасий будет жить. И действительно он быстро пошёл на поправку.

ТЯЖЕЛО ПЕРЕЕЗЖАТЬ В ДРУГОЕ МЕСТО

— Чем занималась в Улан-Удэ? Просто жила. Писала книги. Иногда брала подработки, чуть-чуть редактировала, корректировала книги. Заказы были из Якутии, у меня все связи всё равно из Якутска. Чувствовался недостаток общения, но сейчас мы обросли друзьями и проектами, скучать некогда.

— Есть якутское землячество, приезжает много гостей. Круг знакомых у нас обширный, мы всегда всех зовём к себе. Часто бывает, что останавливаются у нас, просто приходят в гости. Афанасий больше скучает по языку, ходит к моей маме, чтобы поговорить на якутском языке.

Ментальность здесь совсем другая, да и совсем другие люди. Я не скажу, что хуже или лучше. Просто другие.

— Раньше, лет 30–40 назад, встретить бурята, который говорит на бурятском, было большой редкостью. А сейчас бурятскую речь слышишь везде, носителей языка стало гораздо больше. ЧуднО: в Якутске всё понимаю, а в Улан-Удэ вроде и лица те же, но фиг что поймёшь.

МЫ НАШЛИ ЗДЕСЬ ВСЕ АНАЛОГИ НАШЕЙ ЕДЫ, КРОМЕ КАРАСЕЙ

— Мы нашли все аналоги нашей еды. Например, потроха. Очень их любим. В Улан-Удэ они

дешевле. В Якутске, когда мы уезжали, они стоили 250 рублей, а здесь 59. Правда, с ними нужно возиться, они не совсем чистые. Есть и хаан (кровяная колбаса). В общем, есть всё, кроме наших карасей. Здесь они есть, но совершенно невкусные. Но грех жаловаться, в этом году мы всю зиму были с карасями — спасибо родным и друзьям!

ХОТЕЛОСЬ ОТОРВАТЬСЯ ОТ ПРАВОЗАЩИТНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

— Один из факторов, почему я уехала. В Якутске я занималась правозащитной деятельностью и когда почувствовала профессиональное выгорание, захотелось от неё оторваться. Это очень сложно, когда каждый день или через день боль, слёзы, чужая беда, которая чужой не бывает.

Решила всё прекратить, но люди всё приходили, а мне сложно было им отказывать. Ведь часто приходят как в последнюю инстанцию. Из этого замкнутого круга совершенно не было выхода. Только уехать. Мне до недавних пор звонили. Говорю, что переехала, живу в другой республике. Не скоро всё сошло на нет.

ПЕРЕСТАЛА ПИСАТЬ ЛИЧНЫЕ ВЕЩИ О СЕБЕ

— Книга, прежде всего, пишется для читателя. Но в первую очередь я пишу для себя. Раньше, впрочем, как и сейчас, я не пишу о том, чего не знаю. А кого человек знает лучше себя? О себе и писала. О своём собственном личном опыте, через который я сама прошла.

Как-то в разговоре с депутатом Ил Тумэна Валентиной Боровиковой отметила, что она как-то слишком уж запросто общается со мной, будто мы знакомы сто лет. Оказывается, она прочитала мою книгу: «Где-то там, на донышке души» (вышла в 2002 г) и оказалась в курсе всей моей биографии. У меня аж волосы поднялись и зашевелились. А я же писала не от первого лица, и как бы не о себе. Но, тем не менее, люди понимали, что там много личного, проецировали на меня. И на самом деле были правы. Потому что везде, как бы не звали моих героинь, чаще всего это была я. После неё меня как будто холодной водой окатили. Это было очень неприятно. Перестала писать такие личные автобиографические вещи. Переформатировалась.

ВСЕ МОИ ИСТОРИИ БУДУТ ЗАКАНЧИВАТЬСЯ ХОРОШО

— Викторианские истории задумывались, как очерки о реальных людях. Они нравились читателю и мне (я в то время была не столь щепетильна и требовательна к себе). В 2004 году я ушла в декрет, и вернулась в редакцию, когда ребёнку исполнилось три месяца. Пришла по настоянию очень молодого (уму непостижимо, но ему было всего 20 с небольшим!) замечательного редактора и человека Жени Серкина. Он меня тогда буквально спас, выдернув из погружения в горе, которое меня постигло. Я не могла говорить, просто жить не могла и даже представить, что, к примеру, буду брать у кого-то интервью. Он тогда и сказал, что пока не можешь, пиши просто рассказы. Так Викторианские истории и превратились просто в рассказы.

— Как-то перечитала свою первую книгу, и неприятно удивилась. Все мои рассказы заканчивались мрачной безнадёгой, никакого просвета.

И только сама пережив многое, решила, что у меня все рассказы будут заканчиваться хорошо. Повторюсь, я их писала из жизни, в которой, как известно, не всегда бывает хэппи-энд. Но, как автор, я имела право трансформировать и подводить если не к счастливому концу, то хотя бы к свету в конце тоннеля, чтобы был какой-то лучик света. Не было после этого рассказов с печальным концом.

ПОСЛЕ ОЗВУЧКИ АУДИОКНИГИ МОЛЧАЛА ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ

— Закончила совсем недавно работу над книгой. Я этой зимой приезжала в Якутск, и как раз с сестрой (Ариадна Борисова, известный российский писатель) сидели и обсуждали мою книгу. Ей не нравилось название: «Потому, что никто». Мне оно тоже, честно говоря, не очень нравилось, но отражало суть, что можно понять только после прочтения. Она и подсказала, что в названии не хватает одного слова «больше». Получи- лось: «Потому, что БОЛЬШЕ никто». О чём книга? Если коротко: о судьбе реальной женщины в период с 80-го до 2004 года. О всех потрясениях, которые мы пережили все, вместе с великой страной. Как она получила квартиру, и как потеряла её.

— Меня часто ругает сестра за то, что я никак не могу отойти от реальности. Мне нужно соблюдать хронологию, и описывать строго только то, что было, тогда как у автора больше возможностей.. Ну, я как-то по-другому уже не могу. Тогда, в девяностые, несмотря на криминал, на то, что элементарно жрать было нечего, никогда не возникало чувства фатальности, которое частенько посещает сейчас. Неизвестность угнетает...

— Надеюсь, что читателю будет интересно. Задумывалась, как автобиографическая вещь, но по мере написания я увлеклась своей героиней, с которой начала, и не смогла оторваться от неё. Мне хотелось отразить дух того времени, с теми домами, улицами. Крестьянским рынком со всеми чудиками, которые там обитали. Хотелось отразить само время.

— Конечно, хотелось, чтобы книгу выпустило наше издательство, но не получилось. Они узнали всех моих прототипов, и решили не рисковать. Могла бы отдать в центральные издательства, например, в «ЭКСМО», но очень важно было выпустить именно в Якутске. Потому что это про Якутск, там все приметы этого времени со всеми издержками, со всеми улицами, зданиями, памятником Ленину. Когда-нибудь, надеюсь, читатель сможет приобрести её и в бумажном варианте, а пока книга есть в продаже только в Интернете.

— Когда мои друзья посоветовали самой озвучить свою книгу, я удивилась вначале, подумала и решила: а почему нет? Сейчас мало кто читает, а вот слушать... Сама подсела на аудио.

Когда-то училась в институте культуры, да детям читала перед сном. Вот и весь опыт. Но мало ли, вдруг получится? Надеюсь — получилось. Но это же не Якутск, где я всех знаю. Где найти студию, профессиональный микрофон, звукорежиссёра? Всё нашлось по принципу шести рукопожатий.

Делали всё на коленке, ночью. Села в 19 часов, читала текст до семи утра. С перерывами получилось 10 часов 15 минут непрерывного чтения. Текст тяжёлый. Я выжала из себя всё. Плакала, смеялась, кричала. На другой день молчала целый день. Мой артикуляционный аппарат был в шоке. Позже мы решили сделать всё более профессионально, с фоновой музыкой, лучшим звуком. Проект затормозился, но обязательно, в недалёком будущем увидит свет.

Кстати, новая книга Виктории Габышевой «Потому что никто. Часть 1. АННА» продаётся на сайте Литмаркет.

ПРО ЧУЖОЙ ФИЛЬМ И СВОИ ПРОЕКТЫ.

— Когда во всех информационных агентствах появились сообщения о том, что снимают фильм о Карине Чикитовой, нашедшейся «потеряшке», о которой в 2014 году я написала книгу «Карина. 12 дней в тайге», мне стало поступать много звонков. Людям показалось, что меня чем-то обидели и обделили. Но я же не приватизировала эту историю! Сценарий был написан не по моей книге. Как меня заверили, режиссёр даже не открывала мою повесть, чтобы не было перепевов.

С начала этого года на меня неожиданно посыпались предложения, связанные с моим творчеством. Один из проектов как раз связан с книгой о Карине. Но не буду забегать вперёд.