Якутяне - Герои Сталинграда

Сталинград (ныне Волгоград) – город, у стен которого в годы Великой Отечественной Войны во многом решалась судьба человечества.

В битве под ним сошлись войска СССР, с одной стороны, и войска нацистской Германии, Румынии, Италии, Венгрии. Сражение стало одним из важнейших событий второй мировой войны и наряду с битвой на Курской дуге явилось переломным моментом в ходе военных действий, после которых немецкие войска потеряли стратегическую инициативу.

Бои под Сталинградом шли ровно 200 кровавых дней. В схватке с обеих сторон участвовало более трех миллионов солдат и офицеров. По разным оценкам погибло не менее двух миллионов. Средняя продолжительность жизни новоприбывшего советского рядового в городе падала иногда ниже двадцати четырёх часов.

В битве под Сталинградом приняли участие больше 10 тысяч бойцов призванных из Якутии. Сегодня осталось только 24 ветерана той великой битвы. Из них в Якутске живет всего десять человек. И только четверым – Владимиру Калинину, Петру Рыбкину, Михаилу Константинову, Исааку Смирникову состояние здоровья позволило прийти на чествование участников Сталинградской битвы в Музей Славы 4 февраля.

Подвиг народа

Сражение в городе было жестоким и отчаянным. Немцы, продвигаясь вглубь Сталинграда, несли тяжёлые потери. Советские подкрепления переправлялись через Волгу с восточного берега под постоянной бомбардировкой немецкой артиллерии и самолётов. Немецкая военная доктрина была основана на взаимодействии родов войск вообще и особо тесном взаимодействии пехоты, сапёров, артиллерии и пикирующих бомбардировщиков. Чтобы противостоять этому, советское командование решило пойти на простой шаг – постоянно держать фронтовые линии настолько близко к противнику, насколько это физически возможно (как правило – не более 30 метров). Таким образом, немецкой пехоте приходилось сражаться, полагаясь на себя самих, или подвергаться опасности быть убитыми своей же артиллерией и горизонтальными бомбардировщиками, поддержка была возможно только от пикировщиков.

Мучительная борьба шла за каждую улицу, каждый завод, каждый дом, подвал или лестничный проход. Немцы, называя новую городскую войну «крысиной войной (с нем. – rattenkrieg), горько шутили о том, что кухню уже захватили, но до сих пор бьются за спальню.

В историю Сталинградской битвы вошел подвиг Гавриила Дмитриевича Протодьяконова из Чурапчинского района Якутии. В одном из боев в районе Мамаева кургана осколком снаряда в пушке Протодъяконова был разбит оптический прицел. Выдвинув вперед на нейтральную полосу орудие своего расчета, он прямой наводкой открывал меткий огонь. Когда трое из орудийного расчета были сражены пулеметными очередями, Гавриил Протодьяконов, будучи ранен, остался у орудия один и продолжал вести огонь, подавляя пулеметные точки врага. Он лично уничтожил 9 пулеметных точек, 4 блиндажа и две противотанковые пушки противника. В дальнейшем он вступил в единоборство с вражескими танками. Маршал Советского Союза В. И. Чуйков в своих воспоминаниях писал о нем: «Он так хорошо маскировал орудие, что танкисты противника узнали об этой пушке только тогда, когда были подбиты или уже горели». Разве могли фашисты победить армию, имеющую таких героев!

Что не может простить ветеран?

Ветеран Владимир Калинин, награжденный медалью «За отвагу», воевал под Сталинградом в звании младшего сержанта расчета 82-миллиметрового миномета.

Рассказывает об одном из эпизодов той битвы:
- В ночь на 14 декабря нас по тревоге подняли и повели маршем. Куда – не знаем. Видели только, что Сталинград остается где-то левее. Потом нам сказали, уже на марше, дня через два, что мы идем на ликвидацию прорыва немцев, пытающихся деблокировать Сталинградское кольцо, что надо спешить, что нашим тяжело. Мы шли по 40-50 км. в сутки, шли только ночью, при плохой видимости захватывали и дневное время.

Переход был физически неимоверно тяжел. Несмотря на то, что мы были тепло одеты, а на дневках нас кормили горячей пищей с полевых кухонь. Уставали мы сильно, ноги, что называется, волокли, просто механически их переставляя. А чтобы не упасть, брались рядами под руки, так и шли. Степь, мороз, метель, бездорожье. Первую ночь расчет нес на себе разобранный на части 82 мм миномет, затем появился конный обоз, стало легче.

Где-то к 20 декабря вышли к рубежу р. Мышкова, здесь шли ожесточенные бои. Почти с ходу были задействованы, заняли позиции. Пехота – в атаку, поддерживаемая танками, мы обеспечивали огневую поддержку, находясь почти в боевых порядках пехоты.

Самое трудной была смена позиций: местность всхолмленная, вверх-вниз по склонам, за спиной болтается ствол миномета, вещмешок. Задыхаешься, но бежишь. Сверху бьют, сбоку бьют – артиллерия, танки, пулеметы. Остановка, сбор миномета, «огонь», снова смена позиции, так каруселью, казалось, без остановки.

Я был вторым номером в расчете, мое дело – снаряжать мины огневым зарядом и бросать в ствол миномета по команде «огонь». Так было дней 10, с короткими передышками. Потом вдруг стало тише. Шли почти без выстрелов. Оказалось, наши танкисты овладели пос. Котельниково, откуда началось наступление немцев. Немцы отступили. Это было уже 30 декабря.

Оглядываясь вспять на пройденный путь, оценивая сегодня события войны, послевоенного восстановления и развития нашей страны, являясь их свидетелем и участником, поражаюсь их грандиозности. Порой самому не верится – неужто все это было пережито, вынесено и сделано нами, ведь мы не из железа и стали, а просто – живые люди. И мне больно и обидно, что вся беззаветность, безоглядность, сверхусилия, проявленные в Отечественной войне, в частности, в Сталинградской битве, спасшей страну и мир, нынче обернулись упадком, разрушением созданного, защищенного, восстановленного и приумноженного нами.

Я лично никогда этого не приму и не прощу.

Медсестричка Васса

Корреспондент встретился с одним из тех ветеранов, кто не смог подойти на встречу ветеранов, – с Вассой Шашевой. Мы встретились у нее дома. Надо сказать, что на первом этапе Сталинградской битвы, в частности, в боях на большой излучине Дона, участие якутян было незначительным. Воины, призванные в армию летом 1942 года, находились еще в пути. Но юная Васса призывалась из Алтая и попала в Сталинградские степи тогда, когда бои только начали приобретать невиданную остроту.

Мне тогда было, - рассказывает Васса Андреевна, – 17 лет. Призвали на фронт всей группой в марте 1942 года с первого курса медицинского училища. Взяли весь курс. Месяц переучивали нас акушеров-фельдшеров азам полевой хирургии, показали, как стрелять, а потом ‑ по эшелонам.

А под Сталинградом мы оказались уже попозже, помню, арбузы к тому времени поспели. Если разобьют минометами такую бахчу, потом кажется, что все в крови… Бомбить уже начали, как в эшелонах ехали. А потом на станции высадились, а над нами самолет кружит, ПО-2, с красными звездами. Сделал пару кругов, и бомбы посыпались. Видно, немцы самолет где-то на аэродроме захватили.

А мы с поезда пошли пешком в Городище, есть такой населенный пункт под Сталинградом. Но фашисты нас опередили. Там и начались бои.

Страшно не было, говорит полевая медсестра. Молодые мы все были, и как говорится, сам черт нам был не брат. Это сейчас я даже кинофильмы про войну смотреть не могу. Сердце болеть начинает. Страха не было, но тяжело, конечно, было, попробуй, вынеси дяденьку с поля боя. А порой такие детины попадались! Расстелишь плащ-палатку, перевернешь на неё раненого и тянешь как можешь, ползком до своих окопов. Поначалу, если на руках умрет, над каждым солдатиком плакали. Гибло людей невероятно много: и солдат и медсестер. А мне, наверное, везло.

В одном бою в овражек раненых собирали, все вокруг простреливается, а в овражке пуль нет. Я одного бойца перевязываю, а за спиной подружка другого приволокла. И мина прямо к нам минометная сверху упала. Мне один большой осколок прямо между сапогами воткнулся, а мелкими только плащ-палатку посекло. Подружку ранило тяжело, и солдат, которых принесли, убило обоих.

Было еще, что в бомбежку как-то меня в землянке завалило. Все слышу, вижу, а пошевелится и, не то, что крикнуть, вздохнуть не могу. Ребята подумали: все, бесполезно откапывать, насмерть убило и хоронить не надо... Но все же откопали. Я после того заикаться начала…

Бойцов из Якутии хорошо помню. Я же была приписана к трем ротам – станковых пулеметов, минометов и роте ПТР (противотанковые ружья). А с Якутии снайпер у нас был, как сейчас помню, – залезет на дерево и весь день, бедненький, там сидит и не слезает. Уважали его бойцы очень.

Паулюса самого не видела, но свиту его генеральскую – да. Это уже в конце в самом Сталинграде. Немцы плохо были одеты, помороженные, чего только на себя не натягивали, чтобы согреться. У одного даже женские трусы на голове были. Что тут говорить, шапку на булку хлеба меняли…

Младший лейтенант медслужбы Васса Шашева встретила День Победы в Германии. У нее была возможность продолжить медицинскую учебу. Но после того, что она увидела на войне, Васса Андреевна дала себе зарок, что в медицину не пойдет ни за что. В послевоенные годы, выйдя замуж, она связала свою жизнь с Якутией. Сегодня у Вассы Андреевны шесть внуков и восемь правнуков.

Ветеран битвы под Сталинградом Владимир Калинин (в центре)

Васса Шашева и глава округа «Сайсарский» Дмитрий Садовников