Хирург Антон Яковлев: «Открываю дверь, слышу кремлевские куранты и радостные крики детей»

Завершился объявленный в Якутии Год здоровья. И сегодня мы хотим поблагодарить тех, кто на протяжении целых двенадцати месяцев помогал нам писать статьи на тему профилактики, укрепления и раннего выявления заболеваний. Желаем всем крепкого здоровья, а также домашнего уюта. Давайте будем друг к другу добрее и терпимее. С Новым годом! Ура!

Случалось ли вам дежурить в новогоднюю ночь?

Этот вопрос я задала врачам, в характере которых всегда подозревала присутствие тонкого чувства юмора, и не ошиблась. Итак, новогодние истории из практики врачей.

История №1

Антон Яковлев, хирург.

− 31 декабря 2007 года. Уже всё было готово к встрече нового 2008 года. До двенадцати оставалось два часа. Вдруг раздается телефонный звонок. Поднимаю трубку, вызывают срочно в отделение. Поступил пациент с ножевым ранением грудной клетки. «Скорая» подъехала ко мне домой в 22:30. Приезжаем в больницу. Понимаю, что пациента нужно экстренно оперировать. Собралась вся дежурная бригада и в 23:00 мы начали операцию. Лица коллег были печальны.

Конечно, кого может порадовать перспектива встретить Новый год на работе, да еще и прямо в операционном зале. Но война войной, а дежурный персонал, не занятый на операции, накрыл праздничный столик.

В 23:45 мы завершили операцию. Зная, что через двадцать минут (если бегом, то и через десять минут) смогу быть дома, я решил идти домой. Быстро оделся и побежал к дому. На улице никого: все, разумеется, сидят дома перед телевизорами, ждут боя курантов. Речь президента страны, наверное, началась, − промелькнуло в голове. Подбегаю к дому, открываю дверь, слышу кремлевские куранты и радостные крики детей: «Папа пришел!»

Вот так однажды я встретил Новый год. Тот пациент, которого мы прооперировали в новогоднюю ночь, выздоровел, выписался и потом при каждой встрече извинялся, что испортил нам праздник. Я-то успел встретить Новый год дома, а коллеги отметили его в больнице. Вот такая история.

История №2

Иннокентий Александров, оториноларинголог.

− Как-то выпало мне дежурить 31 декабря, и именно в этот день в больницу пришел человек, которому несколько дней назад сломали нос. В приемное отделение он обратился где-то в 23 часа. На мой вопрос, почему именно сейчас, он ответил, что нос ему сломали не в первый раз и особого внимания он на это не обращал, но наступающий год решил встретить с прямым носом и, может быть, тогда его жизнь изменится в лучшую сторону. Как тут не помочь? Помогли, конечно, причем еле успели изменить жизнь человека в лучшую сторону. Надеюсь, что дальнейшая жизнь его сложилась хорошо, настрой у него был серьезный!

Зная легкий характер Иннокентия Николаевича, я не сомневаюсь, что он со спокойной улыбкой встал за полчаса до Нового года за операционный стол, а закончив работу, пошутил: «Всё, нос замечательный, теперь все зависит от вас!». Может быть, и не так, но непременно что-то вдохновляющее.

История№3

Нюргун Степанов, хирург (теперь уже с солидным стажем) поделился страданиями молодых врачей в новогоднюю ночь.

− Мне везет на дежурства в новогоднюю ночь. Окончив медицинский институт в 1997 году, я поступил в клиническую ординатуру, и на первом году меня, как самого молодого врача, назначили на дежурство 31 декабря в отделение хирургии городской клинической больницы. Как я помню, ответственным дежурным был тогда Николай Михайлович Гоголев (ныне директор Медицинского института СВФУ). Почти всю ночь мы работали, как всегда было много ножевых ранений, острых аппендицитов и всего другого до кучи. Скучать не пришлось.

В 1998 году я подрабатывал дежурантом в отделении проктологии Республиканской больницы №2, и снова заведующий отделением Тарасов Анатолий Алексеевич поставил меня дежурить именно 31 декабря. И в этот раз я оказался самым молодым хирургом в отделении. Часов в десять вечера пришла строгая комиссия во главе с главным врачом Петром Дмитриевичем Каратаевым и начмедом Владимиром Степановичем Поповым, я доложил об обстановке в отделении. Слава богу, дежурство тогда прошло без экстрима, надо было только наблюдать за оперированными больными, но факт есть факт – в новогоднюю ночь я работал.

В 1999 году я, окончив ординатуру, учился в очной аспирантуре и подрабатывал дежурантом в Клиническом центре Национального центра медицины. В то время врачей на дежурство назначал начальник общего отдела Иван Константинович Романов. Когда принесли график, я увидел свою фамилию, и на какой вы думаете дате? Правильно, 31 декабря. Потому что снова был самым молодым в отделении, и вопросов, кого ставить на дежурство в праздничный день, ни у кого не возникло. Всё же перспектива дежурить третий год подряд в больнице, вместо того чтобы встретить Новый год, как положено, в семье, меня не очень вдохновляла, поэтому, скрепя сердце, мучительно преодолевая юношеский страх, я вошел в кабинет Романова.

− Иван Константинович, − взмолился я. − Не ставьте меня, пожалуйста, на 31 декабря.

− С какой это стати? − грозно насупился начальник отдела.

− Я перед этим два года подряд дежурил в больнице.

− Ну и что? Молодой хирург должен дежурить. Все дежурили.

− Иван Константинович, я вас рыбой угощу, − выдавил я последний, сокровенный аргумент.

− Все, разговор окончен, свободен, Степанов! − резко завершил дискуссию Романов.

«Какая неслыханная дерзость, наглая молекула, планктон хирургии, еще смеет обсуждать график дежурства», − можно было прочитать на возмущенном лице Ивана Константиновича. В то время заработная плата врачей была совсем мизерной, внешним совместителям платили вдвое меньше, чем постоянным сотрудникам, но иного способа заработать на хлеб насущный, чтобы прокормить семью, увы, у меня не было, поэтому аристократически гордо развернуться и уйти при всем желании я не мог.

Вскоре в ординаторской зазвонил телефон.

− Нюргун, тащи рыбу, я поменял тебе дежурство, − прозвучало в трубке.

На следующий день, всё еще не веря в свое счастье, я летел в кабинет грозного аксакала, неся в пакете свежемороженого подледного чира из отцовских запасов.

− Я тебя поставил дежурить 1 января вместе со мной, будешь мне помогать, − с порога заявил Иван Константинович.

Наступило 31-е число. Я прекрасно отметил самый лучший праздник в кругу семьи, вкушая праздничные блюда. Ночью мы ходили в гости по друзьям и родственникам, смотрели всей семьей салют, то есть занимались тем, чем и положено заниматься под Новый год. Утром 1 января на планерке вместе с Иваном Константиновичем мы приняли дежурство у смены и принялись за работу. Вернее, принялся за работу я, потому что Романов ушел к себе в кабинет, дав мне поручение наблюдать за больными, писать дневники и докладывать ему при любых изменениях. Моего чира мы настрогали и съели за общим обедом с дежурными медсестрами. А Ивану Константиновичу не пришлось кроме приема пищи ни разу побеспокоиться и выйти из своей берлоги: никаких эксцессов не произошло. Я не знаю, почему он тогда сжалился надо мной и поменял дежурство. Видимо, уж очень был смешон дрожащий бледный аспирант. Впрочем, в дальнейшем мы подружились − Иван Константинович оказался замечательным наставником. Его поистине золотой опыт был для меня, начинающего хирурга, бесценным даром.

Такие вот истории.