Как уголь мог помешать выплате зарплат и кредитов

В финансовой политике принималось, особенно в тяжёлое время Великой Отечественной войны, немало разумных действий, которые не помешали бы и ныне. Но идеализировать те годы не стоит, поскольку были и серьёзные ошибки.

Год экономии и сокращений

В 1941 году в Якутской АССР предприняли меры по экономии средств. 15 августа был временно закрыт Научно-исследовательский институт языка и культуры. Для хранения его документов оставили одного-единственного сотрудника – будущего профессора Башарина. 20 сентября 1941 года Совет народных комиссаров ЯАССР постановил объединить филиал Промышленного банка с филиалом Коммунального банка в Якутске и сократить его штат до 20 человек. Это дало экономию в 64 200 рублей в квартал. Родильный дом N№1 в Якутске был передан Якутской республиканской больнице, что позволило экономить 209 700 рублей в год. Русский и Якутский театр были временно слиты в единый Государственный театр.

Экономии средств помогало и то, что во всех организациях был минимален административно-управленческий персонал (АУП) и деньги не транжирили на персональные автомобили и отдельные кабинеты. Например, в Радиокомитете при СНК ЯАССР всё начальство состояло из председателя, его заместителя, главного инженера, кадровика и бухгалтера. И всё, никаких секретарш, всяких вице-президентов, помощников и советников. Даже зарплата у начальства была ненамного выше. Председатель Радиокомитета получал 1 754 рубля в месяц, его заместитель – 1 600, начальник технического сектора (он же главный инженер) – по 1 250, простой диктор – 960. Были даже рядовые работники, получавшие больше начальства. Редактор-переводчик зарабатывал в месяц 2 430 рублей, но работы было так много, что тексты забирали переводить даже домой.

Работа бухгалтеров во время мобилизации в армию увеличилась, так как всем призываемым нужно было обязательно выдать полный расчёт. Кроме того, указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1941 года официально приостановил действие Кодекса законов о труде: до конца войны отменили все отпуска, отпускников обязали вернуться на работу, руководители предприятий и учреждений получили право вводить обязательные сверхурочные работы, увеличив рабочий день до 10-12 часов. Одновременно указ строго предписывал непременно оплачивать все сверхурочные часы и всем трудящимся обязательно выдавать денежную компенсацию за неиспользованный отпуск.

1941 год закончился для нашей республики относительно благополучно в финансовом отношении. Цены и инфляция выросли незначительно, в магазинах ещё оставались довоенные запасы товаров.

Почему работники банка не могли прикоснуться к своим бумагам

Но многое начало меняться к худшему в 1942 году. Военные расходы росли, как на дрожжах, надежда на быстрый разгром фашистов, появившаяся после удачного контрудара под Москвой, исчезла, как только наступление Красной армии замедлилось в январе 1942 года. Сложности военного времени привели к первому сбою в финансовой системе. Начался он не в Якутске и не в Алдане, а в Кобяйском районе.

В Сангарском отделении Госбанка, пожалуй, впервые во время войны в начале марта 1942 года не оказалось наличных денег, и началась первая задержка в выплате зарплаты. Образовался долг перед шахтёрами в размере 92 000 рублей. Несмотря на запросы начальника сангарской шахты Рогожана, зарплату полностью так и не выплатили, и в апреле 1942 года долг достиг 150 000 рублей. Рогожан писал: «Получаем у банка мизерные суммы и ежедневно выдаём рабочим только на хлеб». Несмотря на многократные требования, жалобы и заявления, проблема с зарплатой была решена лишь позднее.

Причина образования скандальной задержки в выплате зарплаты объяснялась не нехваткой денег в стране или в республике и была проста до безобразия. Работники Сангарского отделения Госбанка не справлялись с работой из-за мобилизации их части в армию и частого отвлечения их на работы по плановому ремонту шахты.

Но после призыва в армию в посёлке Сангар возникла жуткая нехватка рабочей силы, задерживавшая важные работы по подготовке шахты к навигации. Ведь её клиентами были Якутский трест «Гортоп», «Лензолото», Ленское управление речного пароходства, порт Тикси, «Дальстрой», Северное Якутское речное пароходство и даже Мурманское Арктическое пароходство.

В самом Сангаре массовая мобилизация населения, как в Алдане, была невозможна, так как народу в посёлке жило мало. Неработающих числилось всего 25 человек, в основном старухи-домохозяйки. Поэтому мобилизовали всех «белых воротничков», какие были в посёлке – врачей, воспитателей детского сада, учителей и, конечно же, работников местного отделения Госбанка. Вместе с ними трудились и сотрудники местных райкома партии комитета комсомола. Но если бумажные партийно-комсомольские дела могли и подождать, то банковские расчёты не могли «терпеть», пока не закончатся угольные работы. Напомню, что в банках тогда не было никакой автоматизации и компьютеров, все расчёты делались вручную и занимали очень много времени. Разумеется, поэтому все сроки оформления и подачи заявок в главное отделение Госбанка в Якутске на доставку денег в Сангар были пропущены. Сотрудники Сангарского отделения просто не успевали физически даже прикоснуться к своим бумагам, так как работы на шахте длились 10-12 часов.

Начальник Сангарской шахты Рогожан постоянно слал телеграммы в Якутский обком, требуя рабочей силы. Но, словно в насмешку, летом 1942 года ему отправили всего трёх человек. Между тем, ни в Кобяйском райкоме партии, ни в Якутском обкоме не догадались (или не захотели) направить в Сангар чурапчинских переселенцев, что могло бы решить проблему отгрузки угля флоту. Правда, некоторые чурапчинцы, пытаясь избежать голодной смерти, всё же устраивались работать на шахты, но большую часть их насильственно вернули на добычу рыбы.

Кредитное бессилие

Получение кредита ныне иногда считается чем-то вроде финансовой «Скорой помощи». В ней во время войны нуждались довольно много чурапчинских колхозов, подвергшихся переселению в Кобяйский улус. Постановление Совнаркома ЯАССР от 27 августа 1943 года предусматривало выделение Сельхозбанком 800 000 рублей для долгосрочного кредитования переселенцев, 200 000 – для «общественного строительства», 400 000 – для индивидуального жилищного строительства. Но к концу 1943-го - началу 1944-го реально освоили, в первую очередь для строительства домов для инвалидов, больных и семей фронтовиков, лишь 200 000 рублей.

Причина медлительности была ужасающе проста. Оформление кредита и его получение тогда требовали «минимум 5-6 дней в Банке», а из-за больших расстояний и бездорожья в Кобяйском районе, изобилующем болотами, председатели колхозов и их счетоводы могли добраться до посёлка Сангар (где было отделение Сельхозбанка) и воротиться обратно лишь за 10-15 дней. Отрываться ради получения кредита на 15-20 дней колхозные председатели в разгар подготовки к зиме и подлёдному лову не могли. В Сангарском же отделении Сельхозбанка не могло отправить своих сотрудников в село Кобяй (имевшее более удобную транспортную схему), так как их не хватало из-за призыва в армию. Из такого дурацкого замкнутого круга должны были выйти путём организации отделения банка в Кобяе. Но это дело затянулось надолго, так как банковских сотрудников летом опять же отвлекли на угольные работы, но уже не на ремонт шахты, а на погрузку угля на баржи. Вовсю шла навигация, уголь ещё нужно было срочно отгружать в Якутск, где скоро должен был начаться отопительный сезон. Все «белые воротнички» весной и летом спали лишь 3-4 часа в сутки.

Выйти из положения могли бы, отправив в длительную командировку 1-2 «банкиров» для оформления выдачи кредитов прямо там, в колхозах. Ведь современные банки в Якутске находят возможность посадить 1-2 человек практически в каждом крупном магазине для оформления потребительских кредитов на приобретение дорогостоящей бытовой или компьютерной техники. Более того, Сбербанк в каждом своём отделении ныне содержит сотрудниц, занятых лишь тем, что они стоят в оперзале и объясняют людям, в какое окошко им нужно подойти.

Но в военное время банки не могли позволить себе такую роскошь из-за нехватки людей. Причина затруднений была проста, поэтому проблему можно было бы решить так же просто – перебросить в Сангар побольше рабочей силы. Не свободных людей, так заключённых из лагерей. Но руководство Якутского обкома партии отчего-то так и не смогло это сделать. Или не захотело, ошибочно считая, что в посёлке и так справятся.