Как закрыли последнюю церковь Якутска

В распоряжении верующих осталась только Никольская церковь, находившаяся тогда на окраине города, а ныне - в районе автовокзала. Причиной того, что она так долго действовала, скорее всего, было то, что при ней находилось кладбище, бывшее по размерам больше кладбищ при закрытых Троицком соборе и Предтеченской церкви. После 1991 года появлялись даже слухи о том, что могилы находились в районе снесённого ныне магазина «Молодёжный» и даже на территории автовокзала. Никольскую церковь ещё до революции называли «кладбищенской». Её закрытие могло повлечь запустение кладбища, что вызвало бы нежелательные для советской власти пересуды и слухи.

Уникальная староста

Большинство верующих, почти 70% посещавших церковь в 1930-е годы, состояло из женщин. Церковным старостой тоже была женщина. Кстати, это был небывалый до 1917 года случай, ведь старостами церковных приходов тогда становились исключительно мужчины. Но времена настали другие, возможно, что мужчины могли и просто побояться занимать такую общественную должность. Как не без оснований отмечали специалисты по «атеистической психологии» (была раньше и такая специальность), женская религиозность гораздо прочнее мужской не только по причине эмоциональности женщин. Верующие женщины любят Бога как самого справедливого и лучшего мужчину, пусть хоть и незримого в земной жизни. Верующие мужчины же обычно просто боятся Бога, как сурового отца или старшего брата.

Но одной лишь женской твёрдости в вере в те времена было недостаточно. Храм требовал мужской руки, то есть регулярных работ по ремонту. Его здание было построено очень давно, по некоторым сведениям в 1853 году. Необходимо было как-то находить строительные материалы. Но раздобыть в почти сплошь деревянном тогда Якутске строительный камень, извёстку, алебастр и цемент было очень нелегко. Цементного завода в соседнем Орджоникидзевском (ныне Хангаласском) районе тогда не было и в проекте. К тому же после опустошительных пожаров лета 1936 года (тогда сгорели общежитие милиции, дом работников обкома и другие здания), в городе ощущался сильный дефицит стройматериалов.

«Коварный» пункт

Разумеется, никто и не выдал бы ни кулька алебастра на ремонт храма. Церковь у нас была отделена от государства и должна была решать свои экономические проблемы самостоятельно. Но до достижения полной финансово-экономической автономности, когда Русская православная церковь самостоятельно смогла спроектировать и построить в 1980 году в Якутске первый храм на улице Ушакова, было ещё очень далеко.

Правда, верующие женщины не сдавались и пытались своими силами ремонтировать храм, проводя даже своего рода субботники. Но что они могли сделать самостоятельно? К тому же возраст многих прихожанок Никольской церкви был близок к 50-60 годам.

О принятой в апреле 1924 года наркоматами юстиции и внутренних дел ЯАССР инструкции, где говорилось о проведении в республике отделения церкви от государства, уже писалось в одной из предыдущих статей, но позволю себе ещё раз напомнить о ней. Закрытие храмов было возможно в четырех случаях:

• участие хотя бы группы верующих в антисоветских выступлениях;
• злоупотребление церковным имуществом или его растрата;
• нехватка помещений для медицинских и просветительских целей;
• закрытие церкви соответствует запросам граждан в виде многих заявлений, постановлений и митингов.

Позже появилась пятая, самая коварная мотивировка – если верующие не могут своими силами содержать храм и ремонтировать его.

Верующие женщины никаким образом не были заподозрены в антисоветчине, не злоупотребляли имуществом церкви, помещений для медико-просветительных целей вроде бы хватало. К 1934 году построили крупнейшую на северо-востоке РСФСР деревянную Областную больницу, у театров и библиотек появились свои здания. Трест «Якутстрой» работал неплохо. В Якутске даже появился Дом якута и крестьянина (позже – Дом колхозника), нечто вроде дневной гостиницы и мотеля для гужевого транспорта колхозников, приезжающих торговать на рынках. Правда, не хватало здания для ДСП (Дома санитарного просвещения), но он по определению не мог находиться на окраине города. Однако пункт №5 инструкции 1924 года никто не отменял.

Поэтому в том же 1939 году Никольская церковь была обследована специалистами треста «Якутстрой», признавшими, что её здание находится в аварийном состоянии и даже угрожает обвалом стен и колокольни. Об этом был составлен надлежащий акт. Аргумент железный. Поэтому церковь закрыли и после капитального ремонта в неё вселили республиканский архив.

Деятельный поп Топорков

После восстановления Сталиным патриархии в 1943 году в стране начало постепенно расти влияние религии. В Якутии это ощущалось не так явно. Правда, отмечалось, что «в гор. Якутске молодые люди ходят венчаться к попу Топоркову и даже члены партии ходят крестить своих детей».

Религиозность возрождалась необычно: детская смертность в голодное время войны возросла, поэтому даже партийцы подсознательно беспокоились за здоровье своих детей, поддаваясь уверениям о том, что крещение поможет его сохранить. Чтобы ходить в маленьком тогда городе к практически единственному попу, нужна была определённая смелость. И в 1940-е против верующих возбуждались уголовные дела по обвинению в антисоветской агитации.

Весной 1940 года в Алданском округе был арестован бывший «поп и петлюровец Верещагин». Он работал в Лебединском рудоуправлении бухгалтером и занимался тем, что брал книги в самых разных библиотеках и «делал в них контрреволюционные надписи». Казалось бы, мелочь, но цензура о деянии арестованного даже запретила упоминать в статье сотрудника НКВД, дабы методом Верещагина не воспользовались другие «враги народа». В Якутске же в 1943 году арестовали шорника Игнатия Сергеева (1893 г.р., русский, грамотен, не судим, беспартийный, из кулаков), предрекавшего поражение Красной армии как раз перед решающей Курской битвой, ссылаясь «на библейские писания». Но по неподтверждённым данным, этот пораженец был не православным, а представителем какой-то запрещённой секты «фёдоровцев», считавшейся самой, что ни есть контрреволюционной.

В январе 1945 года верующие (среди которых к тому времени появилось, как ни странно, довольно много мужчин) подали в Совет Народных Комиссаров ЯАССР заявление, в котором просили вернуть им Никольскую церковь. Но храм им не вернули, сославшись на отсутствие здания, куда бы мог переехать архив. Причём всё происходило корректно. Никакой антирелигиозной истерии по этому поводу в газетах, как в 1928-1930 году не отмечалось. Никто даже не попрекал верующих в том, что они хотят обратно заполучить себе храм, отремонтированный за государственный счёт. Примечательно, что в 1943 году прекратили производство и показ антирелигиозных художественных фильмов («Крест и маузер», «Третья жена муллы» и т.д.), выпускавшихся в темпе, не уступавшем голливудскому.

Однако верующие не прекратили настойчивых ходатайств о возвращении церкви. 16 апреля 1946 года Совет министров ЯАССР, видимо, согласовав этот вопрос с высшим руководством, предоставил верующим вместо церкви молитвенный дом в частном доме некоего И. Топоркова. Уж не тот ли это поп Топорков, к которому ходили венчаться и крестить детей во время войны? Документы пока не дают исчерпывающего ответа на этот вопрос.

Кстати, деятельный священник Топорков устроил 11 мая 1945 года своего рода альтернативное, но от того не менее патриотическое празднование Победы над Германией – благодарственный молебен в честь победы над фашистским супостатом и даже малый (то есть во дворе молитвенного дома) крестный ход. Специально ради его посещения в Якутск приехали несколько верующих из Табаги и Владимировки. Власти к этому отнеслись спокойно, не препятствовали и даже отправили наряд милиции охранять верующих от излишнего внимания любопытствующих комсомольцев.

Но почему 11-го, а не 9 мая? Потому что известие о капитуляции Германии вызвало стихийное народное празднование, затем принявшее организованные формы с митингами, народными гуляниями и концертами. Собрать народ на молебен было сложно. К тому же согласно требованиям существовавшего тогда закона «О религиозных объединениях» (принятого в 1929 году и отменённого только в 1990 году) полагалось известить власти о проведении всевозможных массовых религиозных мероприятий минимум за сутки до их проведения. Так что получилось, как в поговорке, лучше поздно, чем никогда.