Кинокритики о якутском фильме «Нуучча»: шекспировская драма о колониализме

Член жюри, кинокритик Егор Беликов отозвался о якутской картине так:«"Нуучча", второй по счету якутский фильм в программе главного российского кинофестиваля, снова, как и прошлогоднее "Пугало", претендует на призы. Это основательная, выразительная и скупая на реплики и эмоции историческая драма о том, как в конце XIX века русский каторжник (Сергей Гилев в очередном злодейском образе) оказывается в доме у несчастливой якутской семьи, которая все никак не может завести ребенка, — уже двое умерли во младенчестве. Пока в своем отдаленном улусе они пытаются хоть какой-то едой запастись на зиму, недобрый иждивенец привносит в их жизнь неожиданную витальность. Общепрогрессивный разговор о российском колониализме разворачивается в масштабное экзистенциальное полотно — не просто песнь мха и рыбной ловли (хотя и это тоже, и предельно аутентично), но и глубинное осмысление бытового фатализма. Пока без даты релиза».

«Бе(г)ый русский: "Нуучча" — продолжение якутского феномена» — так звучит заголовок рецензии, опубликованной на сайте журнала «Искусство кино». Автор Алексей Филиппов начинает текст со слов «сразу ничего хорошего» и далее рассказывает о том, как супруги Хабджий и Керемес хоронят маленького сына, а через некоторое время к ним подселяют каторжника Костю. «"Нуучча" — слово-ключ с расплывчатой этимологией, которое позволяет увидеть фильм с позиций невозмутимой территории. <...> "Нуучча" описывает универсального чужака. С других земель, из других миров. Но камера в фильме не передает взгляд Керемес и Хабджия, не экзотизирует острог и окрестности глазами Кости, а наблюдает пирамиду людского насилия, регулярно припадает к земле, где все, понятно, будем. Для лесов и озер, зверей и рыб, иччи и дыхания ветров все здесь — нуучча. Как пришли, так и уйдут», — говорится в рецензии. В отличие от многих отзывов о «Нуучча», как о фильме про колониализм, автор находит в картине более глубокий смысл и указывает на универсальность темы. Тому подтверждение отрывок из детского стихотворения, который стал ментальным кодом для всех, кто живет в нашей стране, после выхода картины «Брат» Алексея Балабанова: «"Нуучча" написан общими словами — в субтитрах былинная патетика, но, если поверять их не человеком, а аршином, все встает на свои места. И тропинка, и лесок, в поле каждый — колосок».

Автор статьи «"Нуучча": шекспировская драма о якутах с Сергеем Гилевым» Андрей Захарьев пишет, что фильм Владимира Мункуева — еще один пример якутского кинематографа, ставшего феноменом автономно от российского кино. «В "Нуучча" много деталей о поверьях и привычках якутов позапрошлого века: герои задабривают духов и проводят жутковатые обряды (сцена с похоронами матери князя заживо врезается в память). Но картина Мункуева не просто семейная трагедия или этнографическая зарисовка и размышление про диалог культур. "Нуучча" оказывается чуть ли не первым в отечественном кино антиколониальным высказыванием, историей про метрополию и подавленные народы», — говорится в рецензии. Автор проводит параллель между якутским фильмом и корейским «Паразиты», когда неплохие люди вынуждены выживать как могут, при этом отравляя все вокруг. Такое осмысление якутской киноленты делает ее не просто социальным высказыванием, но и шекспировской драмой о судьбе и своем месте в этом мире, считает публицист.

В комментариях под этой реценцией несколько посетителей «Кинопоиска» назвали якутский «Нуучча» очередным русофобским фильмом.