Месть женщины

Так около тридцати семей поселились в одной местности с хорошими пастбищами на берегу большого озера с чистой водой. Построили дома с современными печками и начали жить-поживать. Речь  пойдет об одной семье, состоящей из трех человек, – отца, мужчины около сорока лет, матери лет тридцати и маленькой восьмилетней дочери. 

У них была одна корова в частном владении, добротный дом с примыкающим к нему хотоном. 

В один из вечеров – дело было в начале весны, в марте – хозяин дома приходит домой и говорит жене за ужином: 

- Завтра едем вдвоем с Прокопием в город, председатель велел купить кое-какие товары для колхоза. Приготовь масло, которое хотели продать, заодно сдам в городе. 

Узнав о том, что попутчиком мужа будет человек, у которого была нехорошая слава заядлого картежника и вообще не очень хорошего, плутоватого человека, Мария (так звали жену) заволновалась, сердце екнуло от нехороших предчувствий. Тем более что у нее, у Марии, была особенность видеть и предсказывать вещие сны. От волнения долго не могла уснуть, только под утро забылась тревожным тяжелым сном. Ей снился странный сон. Будто бы они с Уйбаном только поженились, дочь еще не родилась, гуляют по осеннему лесу, то ли ягоды собирают, то ли просто гуляют. Вдруг, откуда ни возьмись, налетает ветер, огромный вихрь кружит около Марии, она кричит и закрывает лицо руками. Так же внезапно все стихает, наступает пронзительная тишина. Мария открывает глаза: все кругом изменилось. Деревья, разом сбросившие листву, стоят голые и почему-то черные. Только что сиявшее солнце скрылось за тяжелыми серыми облаками, сумрачно, будто бы уже вечер (хотя Мария помнила, что дело было ярким солнечным утром). Испуганная женщина зовет мужа: «Уйбанчык! Где ты?» Но тот почему-то не отзывается, его нигде не видно. Она бежит куда-то, ищет мужа, несколько раз, споткнувшись, падает… Плачет. Наконец видит впереди мужскую фигуру, бежит вдогонку. Муж по-прежнему не отзывается, идет себе вперед, как будто они поссорились… «Уйбан, подожди меня, что с тобой?» - кричит с мольбой ничего не понимающая женщина. Неожиданно мужчина резко оборачивается… и Мария в ужасе вскрикивает: у мужа нет лица, вместо него что-то непонятное серо-черного цвета. Она, кажется, теряет сознание, и когда приходит в себя, мужа уже след простыл. 

Проснувшись утром и обнаружив рядом с собой спящего как ни в чем не бывало мужа, бедная женщина, конечно же, радуется. Хотя чувствует, что такой сон привиделся неспроста, может быть, это предупреждение, и мужу не стоит ехать сегодня в город. Но пора вставать, готовить плотный завтрак, припасы на дорогу… Уйбан сразу после утреннего чаепития отправился в колхозную конюшню за лошадью с подводой. У женщины сердце ныло и ныло, потому, когда муж вернулся, она рассказала ему о своем нехорошем сне. 

-  Уйбан, не ездил бы ты с этим человеком, попроси председателя, пусть даст другого попутчика, - обратилась к нему, после того как рассказала о сне. 

Но тот только махнул рукой: мол, дело уже решеное, да и вообще человек тот семейный, хотя и картежник, ему тоже что делать в городе, управятся с делами и сразу домой. Дня через четыре-пять вернутся. 

С тем и уехал. В назначенное время Мария с дочерью, приготовив наваристый суп, стали ждать мужа и отца. Маленькая Ерюнка несколько раз, накинув пальтишко, выбегала на дорогу и прислушивалась к топоту лошадиных копыт. Однако, к их великому разочарованию. Особенно опечалилась девочка, вспоминая, как отец, уезжая, прижал ее к себе, поцеловал в лоб и обещал привезти ей гостинцы – конфеты-лампасейки. Однако отец не приехал. Повздыхав, что делать, улеглись спать. Наутро пришел колхозный счетовод, которого прислал председатель, и был очень удивлен, узнав, что Уйбан еще не приехал. Оказалось, что его попутчик Прокопий приехал еще вчера и сказал, что якобы Уйбан остался в городе, чтобы продать свое масло. А он приехал на попутной подводе до соседнего села, а оттуда пришел пешком. Женщина сильно расстроилась, вспомнив свой сон, а когда муж не приехал и назавтра, и вовсе сильно заболела, слегла, корову доили по очереди соседки. 

Вскоре в нескольких верстах от села нашлась лошадь с подводой с закупленными товарами для колхозных нужд, самого же Уйбана так нигде и не нашли. Так мужчина пропал без вести, из города приезжал следователь, допрашивал попутчика, но тот стоял на своем: ничего не знаю, расстались сразу, как закупили что надо…

Женщина долго горевала, но – что делать! – не умирать же вместе с умершим, поднялась и стала жить, чтобы поднять ребенка. Однажды произошло вот что: Ерюнка с подружками оказалась во дворе дома того самого Прокопия, у того тоже была дочь такого возраста. Девочки затеяли игру в прятки, Ерюнка взобралась на верх старого низкого хотона и спряталась в разросшейся траве. Ее долго не могли найти. От делать нечего она стала оглядываться вокруг и увидела какой-то предмет и, вытащив его, увидела, что это сумка, и эта сумка, сильно вылинявшая от солнца, ей знакома: она принадлежала ее отцу. Девочка открыла сумку, засунула руку в маленький кармашек. Если там окажется ее маленькая фотография, то это сумка ее отца. И она  там была, эта маленькая, потершаяся по краям фотография. 

* * * 

Увидев сумку пропавшего мужа, Мария чуть не упала в обморок. Значит, поняла она, этот человек причастен к гибели ее мужа, а может, даже и является убийцей ее Уйбана. Что делать? Побежишь к нему – откажется лживый человек, милиция – далеко, да и что она, неграмотная деревенская женщина, докажет, даже если поедет в город. Несчастная потеряла сон и покой, чуть снова не заболела, наконец, приняла решение: уничтожить, отомстить подлому убийце по старинному якутскому обычаю – сделать илбис кырыыс* (обряд проклятия, очень страшный, который совершали только в крайнем случае).  Тайком ото всех она разожгла костер на берегу озера, накормила дух огня маслом, суоратом и кумысом и, надев шапку покойного мужа задом наперед и встав на колени, стала просить у духа озера защиты. Постепенно слова перешли в протяжный полустон-полуплач проклятий, женщина подробно описывала смерть врага, как, каким образом это должно произойти, как будут оплакивать его смерть родственники, как проклятый окажется на том свете, где его за грехи не примут, и он, вынужденный превратиться в ер-абаасы, сожрет, уничтожит весь свой род… После совершения обряда женщина пустила слух о том, что сделала – это тоже входило в ритуал: проклятый таким образом обязательно должен был об этом узнать от третьих лиц. 

Через определенное время – прошло, наверное, полгода – человек этот, Прокопий был убит с особой жестокостью такими же картежниками, как говорили, за невыплату долга, его изуродованное тело привезли на родину, похоронили… А еще через несколько лет по разным причинам вымерла вся его семья, остались только двое младших детей, которых родственники забрали в другой наслег.