Место, где хранится история науки

К примеру, вы нигде, кроме Якутска, не сходите на прогулку в толщу вечной мерзлоты подземной лаборатории Института мерзлотоведения. И не увидите таких коллекций, как собранные в музее Мамонта или Хомуса. Вообще музеев и галерей в нашем городе больше трех десятков. Одни богатые, как Выставка госхранилища ценностей Якутии «Сокровищница РС(Я)», другие солидные, как Галерея зарубежного искусства им. Габышева, третьи многогранные, как Музей истории и культуры народов Севера имени Ярославского. А есть еще ведомственные музеи: истории связи «Сахателекома» или музей МВД, где собраны конфискованные орудия убийств, финки и абордажные палаши, чекистские наганы и чеченские пистолеты-пулеметы «борз», а еще таинственный музей ФСБ, который если кто и видел, то ничего о нем не говорит…

Наша экскурсия пройдет по одному из таких малоизвестных широкой публике музеев – музею Института гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера Сибирского отделения РАН им. Георгия Башарина. Он посвящен истории академической науки Якутии. Или, проще говоря, всем тем ученым, что изучали и открывали миру наш край. Провести ее для газеты «ЭС» любезно согласился заведующий музеем, кандидат исторических наук Пантелеймон Петров.

Кто ваял фундамент науки?

Свою экскурсию Пантелеймон Пантелеймонович начал с экспозиции, посвященной Платону Ойунскому.

«Для многих Ойунский - политик, - рассказывает экскурсовод, - но для людей науки он в первую очередь многоплановый, разносторонне одаренный ученый, филолог, этнограф, фольклорист, литературовед и основатель института языка, литературы и истории Якутии».

В витринах и стендах музея разложены старинные фотографии, официальные документы, книги, ставшие библиографической редкостью, которые восстанавливают в памяти основные направления исследований по этапам развития института, рост его кадрового потенциала, основные достижения коллектива. Здесь же фотографии первых сотрудников, многим из них пришлось пройти войну.

«Сегодня из ветеранов войны остался только Феодосий Донской.

Все они внесли свой вклад в науку, в историческую науку, в литературу, в литературную критику. Их труды, наше интеллектуальное богатство, возложены в фундамент академической науки Якутии, - подчеркивает Пантелеймон Петров. - Наш институт был организован в 1935 году. С началом войны его закрыли, но возродили в 1943 году. В 1948-1963 гг. директором был участник ВОВ Захар Гоголев, 100-летие которого недавно отметили. Кстати, в его годы был издан трехтомный труд, включающий в себя историю Якутии, придания народа саха. Книга до сих пор является настольной для нашей интеллигенции. Историческая наука с тех пор шагнула далеко вперед, а новое издание истории Якутии на основе современных работ еще не выпущено»...

На фото среди академических фотографий совершенно неожиданно смотрится картинка с сенокосчиками.

«В советские годы ученых, - объясняет Петров, - обязывали накосить определенное количество сена. И вот они уезжали на остров, принадлежащий Хатасскому совхозу, где в нагрузку к научным изысканиям занимались общественно полезным трудом».

«Наш институт всегда славился своим интернациональным составом: среди сотрудников есть якуты, эвены, эвенки, юкагиры, армяне, русские, евреи и многие другие представители народов СССР. Все вместе они создавали и творят до сей поры такие, к примеру, фундаментальные труды, как историко-культурный атлас, толковый словарь якутского языка. В данное время словарь дошел до буквы «К», издается буква «И». Вообще сотрудники нашего института работают над великим множеством вопросов исторических, филологических, литературоведческих, археологических, проблем коренных народов Севера», - продолжает рассказ заведующий музеем.

Человек-легенда Георгий Башарин

Второй зал, куда меня ведет ученый, посвящен институтам ЯНЦ. Мы стоим перед обширным стендом, посвященным экспедициям Комиссии АН СССР по изучению производительных сил Якутской АССР (1925-1932 гг.). Это экспозиции поисково-исследовательской работы Алданского комплексного отряда, Алданской гидрометеорологической станции, Вилюйского медико-санитарного отряда.
 
«Инициатором экспедиций был Максим Аммосов, - говорит наш гид. - Отряды работали и в Якутске, но в основном усилия направлялись на Алдан, поскольку там развивалась золотодобывающая промышленность».

Почетную часть зала занимает уголок, посвященный Георгию Башарину. Доктор исторических наук, профессор Георгий Прокопьевич начал работать в институте еще до войны. А в годы войны он сохранил богатейший архив института. Человек-легенда, всю свою жизнь он показывал пример окружающим. Выходец из глухого сельского наслега, еще в молодости болел тяжелой формой туберкулеза, перенес сложнейшие операции. Но благодаря своей воле, здоровому образу жизни, физическим занятиям, выздоровел и смог дожить до 80-ти лет.

«И мог бы еще дольше прожить, - говорит Пантелеймон Петров, - но не уберегся. Встречался ранней весной в холодном клубе с сельскими жителями. И, видимо, замерз и заболел. Его капитальные научные труды являются для нас, ученых, образцом академического исследования жизни и быта населения Якутии. До сих пор так, как он, еще никто не пишет и вряд ли будет как минимум в ближайшее десятилетие»…

Куда царь послал Беринга…

Мы стоим у портрета создателя российской академии наук, великого Петра I. Напротив по всей стене раскинулась громадная карта России. По бумаге разноцветными ниточками бегут маршруты экспедиций.

«С самого своего создания, - говорит экскурсовод, - академия наук обратила на наш регион пристальное внимание. Связано это было в первую очередь с расширением границ империи. До середины XIX века Дальний Восток не принадлежал России, и, чтобы добраться до Тихого океана, все экспедиции шли через Якутск. И только с присоединением Дальнего Востока с 1860-х годов значение Якутска как одного из пунктов транзита до Тихого океана падает. Но интерес академии наук только возрос. Правда, экспедиции шли уже к Северному Ледовитому океану».

«Вот, - показывает Пантелеймон Пантелеймонович, - маршруты первой и второй камчатских экспедиций 1705-1730 годов. В 1725 году по поручению Петра I Беринг возглавил 1-ю Камчатскую экспедицию, направленную в Тихий океан с целью выяснить, соединяется ли Азия с Америкой. Путешественник добрался до Чукотского моря, но дальше льды заставили его повернуть назад. Он погиб на обратном пути во время второй экспедиции после кораблекрушения на Командорских островах.

Трагедией закончилась и экспедиция Эдуарда Толля. В поисках легендарной земли Санникова он и погиб на острове Беннета. Кстати, позже его искал друг и соратник Толля Александр Колчак. Он несколько раз был в Якутске. А потом, когда стал правителем Сибири в 1919 году, помогал Якутии в предоставлении материальной помощи».

Петров показывает на макет яхты «Заря», на которой ходил Эдуард Толль. С ней, оказывается, связана любопытная история. Яхта была приобретена в Норвегии изначально как китобойное судно, имело пушку, которую потом сняли и привезли в город Якутск. И во время гражданской войны ее хотели использовать белые, но уронили при перевозке в речку Кэнкэмэ, где она, скорее всего, и лежит по сей день…

Пантелеймон Петров показывает мне оригинал книги «Описание Сибирского царства и всех произошедших в нем дел», написанной участником второй камчатской экспедиции историографом и профессором академии наук Герардом Фредериком Миллером. Всего в 1750 году было выпущено 1325 экземпляров, и вот одна из них в прекрасном состоянии здесь, в якутском в музее.

«Миллер известен тем, - рассказывает экскурсовод, - будучи в Якутске, он заставил переписать хранившийся в воеводской канцелярии богатейший архив с 17 века. Впоследствии архив был уничтожен. А записи благодаря Миллеру сохранились и представляют огромный интерес для российской науки».

P.S.:
К сожалению, рассказать на страницах газеты о музее удалось до обидного мало. Но, как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Попасть в музей, по словам Пантелеймона Петрова, не сложно. Его двери открыты перед всеми. Разве что надо заранее договориться, когда можно прийти и прикоснуться к истории науки.