Нежданное чудо

Костя, отслужив в армии, уехал на родину матери, в Краснодар, к бездетной тетке Нине и возвращаться в Якутск не собирается. Все детство и юность он мучился болезнями бронхов, а там ему полегчало, и за эти годы не заболел бронхитом ни разу.  Да и тетка его привечает, он ее единственный племянник (племянниц-то много). В школьные годы каждое лето и иногда на новогодние каникулы Костя всегда уезжал к тете Нине – она была его крестной матерью. И очень сильно его любила, как своего родного.  

Фамилию с рождения он носил материнскую. Когда Костик родился, жена, смущаясь, попросила Алексея дать ему ее девичью фамилию.  «Лешик, понимаешь… У нас  в семье  одни девочки, и папа сильно переживает из-за этого. Наша ветка, родословная, на нем и заканчивается, понимаешь? А мы еще мальчишку родим попозже, и он будет носить твою фамилию. Лешик, ну пожалуйста! Ведь для тебя это не принципиально?»  Алексей очень любил жену, и, в принципе, для него это было непринципиально. Тем более что на двух детях он останавливаться не собирался… Вот только судьба распорядилась иначе. Через три года после рождения Костика у жены диагностировали диабет. А потом – рак, который съел ее буквально за полгода… Второго сына она так и не родила. 

* * *

Так и получилось, что после смерти жены и отъезда сына Алексей остался куковать  бобылем. В трехкомнатной квартире, которая раньше была наполнена смехом детей, запахом вкуснейших пирогов и наваристого борща, где по воскресеньям всегда устраивались семейные обеды, а на дни рождения и праздники дом был полон детей и гостей. Теперь здесь было пусто. Алексей допоздна задерживался на работе, покупал там незамысловатые готовые обеды, а на ужин варил себе пельмени или перекусывал яичницей с жареной колбасой. Готовить он никогда не умел и не любил. Теперь высшим пилотажем его кулинарного мастерства были жареные котлеты из полуфабрикатов и картофельное пюре из пакетиков. Но чаще всего он покупал себе на вынос еду из «узбечки» - рассыпчатый плов, лагман и выпечку. 

Сейчас он еще довольно крепкий 50-летний мужик, подтянутый, спортивный.  Женщины заглядываются. К тому же вдовец, без маленьких детей и алиментов, с трехкомнатной квартирой, машиной и дачей. Для многих – принц на белом коне. Да и жениться не поздно, детей завести. Но что-то как будто бы в нем надломилось. Встречаться, ухаживать, дарить цветы и подарки, водить в ресторан  – пожалуйста. Но ввести в дом новую хозяйку – нет. «Может, когда-нибудь встречу ту женщину, которая придется мне по душе». 

* * *

Этот звонок прозвучал неожиданно.  В начале июня позвонила из района его младшая сестра, которой он всегда помогал и опекал. 

- Лешка, привет! Слушай, мне, конечно, страшно неудобно, но… не смог бы ты оказать услугу?

- Маринка, для тебя все, что угодно. Говори что нужно? Денег выслать?

- Да нет, - засмеялась его сестренка своим серебристым смехом. – Помнишь Дусю, мою одноклассницу? Она с мужем и семьей года три назад вернулась, они в Хабаровске жили. Теперь тут живут.

Помнил ли он Дусю? Еще как помнил! Высокая, белолицая, смешливая, стройная, как тростиночка, она была дочкой директора школы. Училась на три года младше, была закадычной подружкой Маринки,  как то у Алексея случился с ней быстротечный роман. И Алексей окунулся в воспоминания…  Да, 18 лет назад. Жена с детьми уехала в Краснодар на летние каникулы, а он поехал к родителям помогать с сенокосом да пристрой срубить. Там и влюбился по уши в Дусю, не устоял. Об этом летнем романе не знал никто, кроме него и Дуси. Он был женат, она – на стадии развода. А потом он уехал в Якутск. Но те два с половиной месяца романтических отношений прятал глубоко в сердце и никогда не забывал. 

- Леша-а-а, ау, ты меня слышишь? 

- А, да, да, конечно. Так что там с Дусей?

- С Дусей все нормально, просто у нее дочка в университет поступает, а в общежитие Дуся не хочет ее отпускать… Может, сдашь комнату студентке? И тебе одному будет не скучно, и дома приберет, посуду помоет, обед нормальный хоть будешь есть. Ну и рыбу-мясо-картошку Дуся отправлять будет. А?

Алексей задумался. Почему бы и нет? 

- Пусть приезжает, конечно. Только условие: до утра не гулять и мужиков не водить, - пошутил он. 

- Ты что. Аленка – девушка ответственная, не то что ваши городски свиристелки, - на полном серьезе закончила разговор Маринка. 

* * *

Алексей сам не понимал, почему так щемило сердце при мысли о Дусиной дочке. Почему так трепыхалась душа и почему он так ждал звонка в дверь. И вот – она приехала. «Здравствуйте. Я – Алена, дочка Евдокии Васильевны. А вы – Алексей Николаевич?» На пороге стояла высокая,  белолицая, стройная, как тростиночка… Дуся из его прошлого. Хотя нет,  при всей своей похожести на мать не было у нее смешливости в глазах. Серьезными и немного грустными глазами смотрела на него Алена. «Где я могу расположиться?»   

Теперь, когда Алексей возвращался поздно с работы, на плите его ждал ужин, хлеб был аккуратно нарезан, чай заварен. Алена лишний раз не выходила из комнаты, жила тихо, как будто старалась не беспокоить его. А Алексей нашел себе увлечение: по ее шагам и звукам догадывался, чем она занимается. Вот в шесть утра тихо пропиликал будильник – и быстро отключился. Вот щелкнул на кухне чайник – и шаги протопали в ванную. Потом мерно загудел фен. На кухне что-то зашипело и зашкворчало, и по запаху он определял: ага, значит на завтрак сегодня яичница с беконом и помидорами. Или гренки с овсянкой. Потом, в семь утра (как раз когда вставал Алексей), тихо захлопывалась дверь. В семь утра три раза в неделю Алена ходила в бассейн плавать, в другие дни уходила на пробежку.    

* * *

Алексей готовил незамысловатый ужин. Алена еще с утра ушла в университет, узнавать результаты. С утра она была бледной-бледной, а ночью он слышал: не спит, ворочается, ходит на кухню, кипятит чайник… Волнуется. Да и он сам слегка переживал: конечно, баллы ЕГЭ у Алены высокие, но девочка не «блатная», мало ли что, могли и подвинуть. На всякий случай вспоминал знакомых, к которым можно было бы обратиться – случись чего. «Стоп, а ты то чего волнуешься?» - сам себя одергивал он. «Чужая девочка, не твоя же дочка, чего распереживался, дурак старый?» 

 «Дядя Леша», я поступила!» - Алена вихрем ворвалась в кухню и кинулась к нему на шею. Он прижал ее к себе и вдруг почувствовал такое… как будто захлестнула его волна счастья, и он начал в нем тонуть. И ее сердце билось сильно-сильно совсем рядом с ним. Точно такое же чувство его переполняло, когда с ее матерью, с Дусей, они бежали по ромашковому полю, как два подростка, впервые познавшие любовь.  Как падали в свежескошенный стог сена, и он щекотал ее губы травинкой, а она смеялась и притягивала его к себе,  смотрела смешливыми глазами, выгнув бровь… И глаза вдруг подернулись дымкой, запершило в горле…

- Поздравляю, доченька, поздравляю. Ты умница у меня! - вдруг вырвалось у него. Алена вдруг застыла… и отпрянула от него. Большими, изумленными Дусиными глазами смотрела на него девушка. Губы подрагивали – вот-вот заплачет. 

- Алена, ты чего? Я тебя испугал, обидел? - кинулся к ней Алексей, суетясь и утешая. А она дрожащим голосом, почти шепотом, сказала: 

- Папа… папа, ты знал? Когда ты обо мне узнал? Мама сказала, что обо мне никто-никто не знает, даже ты, даже тетя Марина! И что все думают, что я дочка ее первого мужа, просто родилась после развода, и мама мне фамилию свою дала. Папа, ты когда узнал?

Сердце Алексея ухнуло вниз. Так вот в чем дело: разум его не понимал, а сердце тянулось к ней, почувствовав родную кровь. 

- Догадался, доченька. Сердце мне подсказало. Сердце – его ведь не обманешь, правда?

И они стояли у окна, обнявшись, провожая закат. Они уже не плакали, просто обнялись и держали друг друга за руки. Отец и дочь. И они больше не были одиноки…