Одежда в истории Якутска

Одежда и мода – индикатор состояния экономики, политического настроя и религиозного состава населения.

Одеваться до середины XX века старались даже чересчур классически. Вспомните сыщика Эркюля Пуаро из современного сериала: он выходит на улицу, непременно, в шляпе, с тросточкой (хотя и не хромой), в пальто и, непременно, в перчатках (хотя на улице и не холодно).

Когда обертка важнее

Настоящий джентльмен должен был заворачиваться во всякие оболочки, отличаясь от простого народа, как качественная конфета в блестящей фольге от дешёвой карамельки в блёклой бумажке. Рудиментом тех времён, дошедшим до наших дней, является костюм-тройка: особой пользы от жилетки нет, но она добавляет элегантности. Были даже льняные летние «тройки» и даже тончайшие летние… пальто.

Даже в жару дамы носили не только туфли-лодочки, но и матерчатые шнурованные ботильоны. Ходили в босоножках лишь у себя во дворе, полагая, что красные пятки и большие пальцы ног, торчащие, как кукиши, выглядят… не эстетично. «Упакованность» заставляла нести расходы, часто пользоваться туалетной водой и одеколоном, чтобы отбить запах пота.

Но при экономических кризисах было трудно следовать правилу многослойности одежды. Например, после отмены крепостного права некоторые разорившиеся дворяне носили за неимением другой обуви сапоги для верховой езды и обязательно – хлыст в руке. Тем самым они показывали, что вот, слезли ненадолго с седла, а почему его лошадки не видать – так слуга за углом её стережёт, а я размяться решил. Между тем конь был давно продан, а слуга еще раньше уволен.

Сейчас встречается явление, отдалённо похожее на пешие прогулки обедневших дворянчиков в сапожках. Хотя бы раз в день можно заметить минимум 2-3 молодых студентов, одетых в 40-градусные морозы в какую-нибудь демисезонную курточку. Иные из них щеголяют в летних туфлях, напялив под них несколько носков, или в льняных штанах. Конечно, такие студенты не «моржи» и мёрзнут, как немцы под Москвой. Но в отличие от последних всячески бодрятся, мол, только выскочил из собственного авто. Пока бодрятся… Как говорила мне одна врач, уже в конце зимы каждого третьего из них можно смело госпитализировать в НИИ туберкулёза. Сами понимаете, постоянные переохлаждения…

Объясняют её пациенты своё легкомыслие весьма беспечно: мол, тёплая одежда мне не нужна, я за пять минут добегаю из общаги до университета или института с библиотекой и столовой. Но настоящая причина пренебрежения зимней одёжей другая.

Папа с мамой из улуса высылают своему чаду денежки на модные и теплые зимние вещи (не будет же 18-летний парень носить овчинный полушубок или китайский пуховик, как в десятом классе деревенской школы), а когда деньги чадом получены, они тают, как снег: походы с девушками в рестораны, игровые автоматы, пиво. Да мало ли для деревенского парня соблазнов в городе? Конечно, есть и студенты, покупающие вместо зимней одежды ноутбуки, причём не для игр, а для учёбы. Но на что все удовольствия и знания, если нет здоровья?

Драгоценный костюм

Разумеется, после революции многослойно «упаковываться» перестали. Жизнь упростилась и принесла новые веяния. Появились и новые бренды. Например, моднейшая вещь – «спартаковка», спортивная рубашка без пуговиц (их заменяла шнуровка), с воротником или вовсе без него, в широкую полоску и с короткими рукавами. Самой подлинной (как бы «фирменной») считалась рубашка с изображением буквы «С» на груди (символикой спортивного общества «Спартак»). Рубашки с буквой «Д», символикой спортивного общества «Динамо», назывались уже «динамовки».

В 1920-е годы появился стиль «фордик»: девушки носили берет, короткую причёску с чёлкой, светлую блузку, тёмную юбку до колен (считавшуюся тогда слишком короткой), резиновые или прорезиненные туфли, похожие на полукеды. Не без оснований считалось, что такой наряд является олицетворением новой динамичной и энергичной жизни, в противовес традиционным длинным волосам, юбкам до пят и головным платкам.

Очень популярна была «юнгштурмовка» – гимнастёрка с отложным открытым воротником, подражание форменным кителям юнгштурма, молодёжной коммунистической организации в Германии, существовавшей до прихода Гитлера к власти. Носилась только с поясным ремнём, высшим шиком считалось добавить к нему ещё и портупею. «Юнгштурмовку» могли носить и как куртку – под неё надевали свитер, рубашку с галстуком или блузку.

Но в любом случае в нашей стране, даже в Якутии, находящейся в тысячах километров от ближайшей швейной фабрики, при большевиках одевались более стильно, нежели в Китае, когда там при Мао наступила та же эпоха, которая у нас царила в 1920-1930-е годы и все одевались в одинаковые френчи и бесформенные кепки – «маоцзэдуновки».

Цены на повседневную одежду в Якутии до войны были вполне доступными. Распространённая тогда рубашка-косоворотка стоила от 3 рублей 16 копеек до 4 рублей, престижное суконное галифе – 16 рублей 70 копеек, борщ мясной в столовых Якутска продавали за 1 рубль 25 копеек. Сравните цены с размерами зарплат. Средний заработок рабочего – от 200 до 400 рублей, секретаря райкома – до 650 рублей, начальники трестов получали до 700 рублей в месяц.

Но большого разнообразия в одежде не было. Выручали частные портные, которых тогда было гораздо больше, чем сейчас. Ужасно дефицитной и престижной вещью были мужские и женские костюмы, причём покупать их было довольно дорого, от 180 до 350 рублей и более, в зависимости от качества ткани. Поэтому пошив у портного обходился дешевле, да и качественнее. Костюмы вручались как премии ударникам труда и даже детям, за отличную учёбу.

«Народные биржи» и пальто из Америки

Самый большой дефицит одежды начался в Якутске осенью-зимой 1941 года. Тогда же началась кампания по сбору тёплой одежды для нужд Красной армии. Её собирали не только в Якутии, но и во всех регионах Сибири.

Народ сдавал не только свитера, меха, шапки и рукавицы, но и другие носильные вещи. Например, колхозник Семён Исаков из Усть-Алданского района досрочно внёс государственные поставки в виде 40 килограммов мяса, свыше 4 килограммов масла и уплатил сельскохозяйственный налог – 303 рубля 50 копеек. Ещё он пожертвовал в Фонд обороны 4 килограмма мяса, наволочку, 2 пары рукавиц, 2 пары портянок и 50 рублей на строительство танковой колонны.

Может, кто-то снисходительно улыбнётся по поводу пожертвования портянок, но масло и 4 кило мяса не были лишними для семьи Исакова (столько при Брежневе давали по талонам на двух человек, если не считать костей). Ещё до этого он пожертвовал 40 заячьих шкурок, 3 вязаных шарфа, волчью и лисью шапки. И его пожертвования без преувеличения являлись (и являются) патриотическим и самоотверженным поступком.

Но какая связь между мясом, маслом и одеждой? Очень даже прямая. Человек при необходимости мог поменять продукты на одежду. Почти во всех райцентрах и в городах Якутии существовали стихийные «народные биржи», где люди менялись: свинину на сапоги, бруснику на пряжу, иголки на сахар и т. д. и т. п. В Якутске такая «биржа» работала на месте нынешнего Крытого рынка.

Народная инициатива оказалась более оперативной, чем указания властей. Например, в фашистской Германии немцы сами не догадались завести такие «биржи», так как жили более благополучно в отношении ширпотреба. Пункты обмена там появились лишь по приказу Геббельса, называясь филиалами правительственной организации «Зимняя помощь».

На фото военных лет можно видеть, что одежда у людей весьма неказиста. На фотографиях зимнего периода, в отличие от снимков 1930-х годов, уже редко видны даже овчинные полушубки и меховые воротники. Большинство запечатленных одеты в старые телогрейки и торбаза, ведь все приличные тёплые вещи сданы в Фонд обороны…

Однако с 1944 года положение с одеждой стало немножко улучшаться, но только у определённой категории граждан – инвалидов войны. В Якутию стали приходить посылки от американского «Общества дружбы с советским народом» с кожаными ботинками на меху, пальто из верблюжьей шерсти, шёлковыми кашне, тёплыми свитерами.

Во многих посылках были виниловые пластинки с записью гимна Советского Союза на английском и русском языках в исполнении чернокожего певца Поля Робсона. Он вдохновенно пел на двух языках слова, позже вырезанные во времена Хрущёва: «Нас вырастил Сталин на верность народу, на труд и на подвиги нас вдохновил!»

Трансформации моды. Один и тот же человек в дореволюционной «тройке», и он же в 1950 году в традиционной телогрейке.