Передел: как это было

Вызвана она была тем, что как раз в начале августа 1921 года достигли своего апогея начавшаяся ещё весной земельная реформа и передел собственности. У феодалов и крупных землевладельцев отбирали землю и передавали её беднякам. Немало пострадали и городские богачи.

Всё это многим из нас известно ещё со школьной скамьи. Но как выглядел конкретно передел собственности и почему он привёл к братоубийственной войне, мы пока представляем слабо.

Реквизиции, конфискации и месть

Жестокость и кровожадность иногда провоцировали не такие уж и разорительные действия большевиков.

В январе 1920 года ревком в селе Петропавловск (современный Усть-Майский улус) оценил имущество купца Юсупа Галибарова, будущего вдохновителя белого движения в Якутии, в миллион рублей «в обороте». Этот капитал обложили ничтожно маленьким налогом – «по три копейки с каждого оборотного рубля». Но все купеческие товары, какие удалось найти, были подвергнуты учёту, а его жена посажена под домашний арест, а затем отправлена в Якутск как «контрреволюционерка» за то, что отказалась дать сведения о местонахождении других товаров мужа и ругала ревкомовцев: «Как пиявки пьёте кровь». Сам Галибаров в это время в селе отсутствовал. Налог был смехотворно мал, многие товары он успел надёжно спрятать, а его жену затем отпустили, даже не оставив в тюрьме в качестве заложницы, как это делали на Западе России. Но даже это привело купца Галибарова в страшное ожесточение.

В конце 1921 года при его подстрекательстве белые жестоко расправились с последователями советской власти в Петропавловске – красная дружина из 28 человек, застигнутая врасплох, была обезоружена и расстреляна. Перед этим пленных целый день водили по селу, избивая и всячески издеваясь над ними. Убитых сбросили в реку, не разрешив родственникам их хоронить…

Вообще размеры имущества, потерянного состоятельными людьми в Якутске, показывают следующие сведения. 25 сентября 1920 года в Иркутске, в здании «Иркутского Пробирного Установления» были вскрыты ящик и сундук с ценностями, конфискованными ЧК в Якутске у буржуазии, духовенства и чиновничества. В них оказались:
35 золотых монет;
3 пуда 20 фунтов 14 золотников золота шлихового;
36 ювелирных изделий из золота весом 16 фунтов 25 золотников 18 доль (в том числе 4 ордена, 1 браслет из самородков весом 10,5 золотников, 1 браслет из самородков весом 11 золотников, 1 кулон с бриллиантами);
серебряные монеты общим весом 49 фунтов 217 золотников 216 доль;
2 пуда 26 фунтов 77 золотников позолоченных серебряных изделий (в том числе 15 медалей, чайники и прочая посуда);
пушнина в количестве 2-х шкурок соболя, 54 шкурок песца, 46 шкурок лисы, 115 – горностаев, 1237 – белки, 17 – колонка, 2 горностаевых палантина и «прочая пушнина (хвосты, спинки, брюшки)».

Эти ценности в присутствии свидетелей – начальника конвоя, охранявшего их при перевозке из Якутска, и уполномоченного Иркутской губернской ЧК Теодора Клингофа - были переписаны и внесены в акт. Стоимость их в рублях или в другой валюте не указана. Дальнейшая судьба ценностей, конфискованных чекистами под руководством Клингофа, пока неизвестна.

Переселение

А ведь был еще и передел жилья: городских бедняков вселяли в богатые дома. Можно представить, какая ненависть кипела в сердцах людей, у которых отобрали их сокровища и комфортабельное жильё. Чтобы это было понятно, попробуем спроецировать события почти вековой давности на современные реалии.

Вот бедная семья, проживавшая в затапливаемом бараке где-нибудь в Сайсарах, переселена в дом № 48, с зелёными башенками, на улице Орджоникидзе. Сын-подросток, всю жизнь носивший дешёвые китайские тряпки с поддельными лейблами, напяливает фирменные джинсы из гардероба сына бывших владельцев «пентхауса» и наслаждается звуками стереосистемы, стоящей столько, сколько не заработать ему и за 20 лет. Его сестры глядятся в ванной комнате в зеркало высотой в человеческий рост и с надписью «Made in Italy», недоумевая, почему оно такое большое. Их мать робко надевает на свои измождённые ноги французские туфли бывшей хозяйки. Батя на радостях не пьёт уже второй день и копошится во встроенном гараже, соображая, подойдёт ли автокомпрессор от «Ленд Крузера» для надувания камер его старого трудового «Москвича». На большее он и не претендует, ибо сам джип реквизирован для нужд ревкома Октябрьского округа, находящегося совсем рядом, в реквизированном стеклянном здании бывшего «ВТБ-24».

Но представим взгляд другого человека, считающего, что всё это отобрано у бывших хозяев вполне справедливо. Как, например, батрак Павел Корнилов, вполне реальный человек. Он нанялся на 2,5 месяца к кулаку косить сено. На сенокосе работники поспорили, кто быстрее косит. Работы-то было много, четверым батракам за неделю велено накосить травы на целых пяти гектарах. Причём сенокосные угодья трудные, на косогорах. Павел в азарте случайно ударил хозяйской косой о камень. Коса получила зазубрину, а Павел – побои от хозяина, пожалевшего не человека, а свой инструмент. Потом батрак заболел и был опять избит за то, что не мог работать, хотя получил предоплату – 5 беличьих шкурок и 2 рубля. За всё лето…

После 1917 года он с лихвой потом припомнил и зуботычины, и то, как кулацкая жена попрекала его каждым куском хлеба, обзывая «дармоедом», «лентяем» и «голодранцем».

Воистину не зря пели в «Интернационале»:
Вставай, проклятьем заклеймённый,
Весь мир голодных и рабов!
Весь мир насилья мы разрушим
До основания, а затем
Мы свой, мы новый мир построим,
Кто был ничем, тот станет всем!

Юбилей не за горами

Передел собственности неизбежно сопровождался перегибами и грабежами. Волна революции поднимала пену в виде откровенных хапуг и уголовников, дорвавшихся до чужого.

27 января 1920 года из Якутской тюрьмы под залог в 10 000 рублей освобождён Вячеслав Черногорский, совладелец пивоваренного завода, находившегося в Якутске в районе Талого озера. О получении денег ему была выдана «квитанция № 5274». Арестовали Черногорского за «клевету, возведённую на чинов милиции», так как он заявил, что при обыске, проводившемся у него дома, пропали золотые женские часы и запонки. Впоследствии, чтобы выйти на свободу, он объявил, что нашёл свои вещи, так как, страдая головными болями, забыл, куда их переложил. Но предъявить их воочию своим родственникам так и не сумел.

9 марта 1920 года китайский подданный Чу Да Зун, именующий себя «доктором» и проживавший на даче купца Астраханцева на Сергеляхе, оплатил штраф в 10 000 рублей, после чего был освобождён из тюрьмы, где содержался с 22 января 1920 года за хранение револьвера «Бульдог». Оружие ему не вернули, как и иголки для иглотерапии, так как они были серебряными.

И таких случаев было очень много. Но передел собственности со всеми его негативными побочными явлениями был всё же спровоцирован, как и революция, самим классом имущих. Это факт, а не коммунистическая агитация. И в Якутске, и в улусах, и во всей России до 1917 года множество людей влачили самое жалкое существование, прозябая в работниках до 45-50 лет, будучи горькими бобылями, не имея ничего, кроме дырявых порток. Самое обидное, что у них почти не было перспективы на обзаведение семьёй. Это лишь в кино девушки пренебрегают богатыми женихами, выбирая бедняка. Отдали бы вы свою дочь за парня, который ходит до первого снега босым, оберегая свои единственные торбаза?

Всё в мире относительно, как и сравнения. Но ненависть парня из затапливаемого дома где-нибудь в Сайсарах к нуворишу, покупающему очередной джип и зеркало, стоимость которого способна покрыть затраты на ремонт бедняцкого жилья, вполне реальна. Она существует и сейчас, а не только в 1917 году.

Кстати, совсем скоро, через пять лет, в 2017 году, у нас будет один весьма важный юбилей – сто лет Октябрьской революции. Пока про него не вспоминают, всё больше склоняя по всем падежам грядущие чемпионат мира и Олимпийские игры в Сочи. Но время идёт.