Предания

Предание о рыжей белке

По верованию наших предков-якутов, обыкновенному человеку не дано видеть и общаться с представителями других миров – нижнего или верхнего. Это, так сказать, прерогатива ойуунов и удаганок. Это они, избранники судьбы, могут во время транса-камлания спускаться в нижний мир или подниматься в верхний. Но, оказывается, бывали случаи, когда и простой смертный мог случайно побывать  в потустороннем мире и даже благополучно оттуда вернуться. 

* * *

Как рассказывает якутское предание, однажды охотник, блуждая по лесу, увидел, как по стволу старой раскидистой лиственницы, растущей на самом краю обрыва, бегает взад-вперед рыжая белка. Недолго думая, он схватил свою берданку и выстрелил в зверька. Белка упала, а охотник двинулся на лыжах к дереву, чтобы забрать добычу. Он подошел вплотную и стал обшаривать лиственницу, но внезапно снег под ним стал съезжать вниз, и неудачливый добытчик, теряя по пути и лыжи, и ружье,  с оглушительным свистом  понесся в бездну, которой, казалось, не было конца и края. Наконец бедняга со звуком упавшей на твердую землю мерзлой телячьей рукавицы – тос! -  приземлился  на что-то твердое. Некоторое время спустя, когда голова, оглушенная такой быстрой ездой, пришла в себя, перед глазами перестали бегать мушки, охотник приподнялся и увидел, что очутился в никогда ранее не виданной земле без яркого солнца и с блеклым, как мутная карасиная уха, небом, в абсолютной стране сумерек. 

Он оглянулся и понял, что лежит в копне сена, гнилой и покрытой белой плесенью, а вокруг него полным-полно всякой ползающей твари в виде мелких букашек. Наш герой, хотя и был человеком неробкого десятка, испугался не на шутку.  Он вскочил с мерзкого сена и стоял, не зная, куда податься, в какую сторону идти, как вдруг увидел, как к нему приближается одноглазое, однорукое, одноногое  чудовище с огромным, вроде дымового отверстия в урасе, ртом прямо посередине лица и двумя рожками, растущими от висков, нос этого страшилища при каждом шаге хозяина болтался в разные стороны, а тело сплошь было покрыто рыжей шерстью. Чудовище вело с собой пестрого бычка без хвоста и быка с глазами цвета красной меди и колючей шерстью, на которого стало сгружать то, мерзкое сено. 

Охотник догадался, что, видимо, случайно попал в нижнее царство – в мир абаасы. Но ему ничего не оставалось, как следовать за этим существом. Он примостился сзади возка и сидел, не смея дышать. Чудовище, погрузив ровно половину стога, взгромоздилось на своего колючего быка и, гнусаво что-то напевая под нос себе, не спеша поехало. Охотнику казалось, что бык вовсе не идет, а топчется на месте. Вскоре оказались они около наклонного балагана, из трубы которого валил дымок с прогорклым неприятным запахом. Одноглазое и одноногое чудище, не потрудившись вывалить сено и выпрячь быка, тут же исчезает в дверях своего жилища. Человек осторожно выбирается из своего убежища и озирается по сторонам. Ни изгороди, ни хотона, ни амбара – ничего. Около балагана он видит девять изможденных, в чем только душа держится, коров и девять же телят, больных кожной сыпью. Он пошмыгивает вслед за страшным хозяином в балаган, где обнаруживает онолуйа сылдьар (вопящего, кричащего) старика и энэлийэ сылдьар (стенающую, причитающую) старушку и девять направо-налево размахивающих хамначчитов-слуг … и неописуемой красоты девушку. В этом балагане охотник проводит несколько дней, между тем ни хозяева, ни хамначчиты не замечают его. К его досаде, богопротивное семейство не имеет привычки варить еду в камельке, а всю пищу употребляют только в сыром виде. Делать нечего, не умирать же с голоду, он садится рядом и тоже есть их еду. Те ничего не замечают. 

Каждую ночь охотник, будучи молодым человеком,  не спит, мечтая о близости юной красавицы. И однажды, набравшись храбрости, он пробирается к лежанке девушки и начинает нежно поглаживать спящую девушку. Та во сне начинает громко кричать, стонать и будит всех домочадцев. Наутро родители девушки в испуге, что дочь заболела, отправляют за знаменитой удаганкой и просят ее покамлать. Затем приходит вторая, но обе ничего не находят. Наконец пригашают желтоволосого сильного старого шамана, который безостановочно камлает в течение девяти дней и  девяти ночей. На исходе девятой ночи он наконец находит нашего героя и со всей силой выдувает его наверх. 

Через энное время незадачливый охотник обнаруживает себя возле той лиственницы, где он стрелял в белку…

Таким образом, нижний мир – страна абаасы – оказывается страной, совершенно отличной от срединного мира, с ужасного вида обитателями и совершенно другим укладом жизни. Кстати говоря, рыжего окраса белку шаманы часто используют для обряда притягивания Байаная. Кроме того, по преданиям, обитатели верхнего и нижнего миров также имеют рыжего цвета скотину. А белка, этот маленький зверек, особенно рыжего окраса, по мнению якутов, обладает магической, таинственной силой.  

Предание о тойон-кыыле*

Однажды, по рассказам, во время сенокоса в подворье одного уважаемого богача спустился с неба большой белобокий орел и съел только что родившегося жеребенка. Рассерженный хозяин забил орла толстой палкой, на конце которого был гвоздь. Он бил и приговаривал в бешенстве: «Как ты изорвал моего жеребенка, та и я тебя искромсаю!» И вечером того же дня сварил его мясо и съел вместе со своими домочадцами  

Через некоторое время этот человек заболевает и в страхе вызывает сильного шамана. Тот камлает и говорит ему при помощи черного ворона: «В наказание за то, что ты убил и съел священное животное, истреблю твой материнский род, уничтожу твой отцовский род, в течение девяти веков буду мстить тебе за твой поступок!» Так что даже шаман ничем ему помочь не смог. 

Вскоре довольно обширный многочисленный род этого человека начинает косить страшная неизлечимая болезнь – сэллик (туберкулез). Это таким образом мстит тойон-кыыл, говорят в народе. Ни один плохой поступок, особенно несоблюдение сакральных обрядов и обычаев, всегда чреват плохими последствиями. Как говорили наши предки, «сэттээх-сэлээннээх»*.   

Предание о «северных старухах»

Как пишет известный ученый этнограф Гаврил Васильевич Ксенофонтов, «северными старухами» якуты называли неприкаянные души русских старух, которые умерли на Севере, затем стали называть сами болезни.  По некоторым данным, их, оказывается,  восемь сестер-погодков: Дааарыйа с тросточкой, Ужасная Седеччюйа, Ястребино-Рвотная Хобороон, Большая Буоспа (Оспа), Бутан, Хам Тутар (Сжимающая), Куор (Корь), Екюлююна. Из них самой страшной для якутов являлась Буоспа. 

О ней, о Буоспе, сохранилось немало устных преданий. Вот одно из них. 

Однажды Буоспа увязалась за одним торговцем, спрятавшись в одном из его вьюков. Тот направлялся из Якутска в сторону Оймякона. Вскоре приблизились к одному ручью, вода которого еще не замерзла. Возок, на котором ехала Буоспа, провалился в наледь, и старуха промочила ноги в студеной воде. «Нет, в этой стороне вода сильно жгучая, холодная! Недаром называется - чыысхаан! Лучше я вернусь отсюда!»  И слезла с возка и оправилась восвояси. 

Тойон-кыыл – орел.

Сэттээх-сэлээннээх – неизбежное наказание, расплата за содеянное.