Вольно-пожарная дружина

Предпринимаемые меры предосторожности странным образом сочетали и разумное, и глупое. Но как бы там ни было, для охраны города от пожаров, оказывается, выделялось почти пятая или шестая часть городского бюджета.

Опасное сено

Функции пожарной инспекции выполняли полиция и местные власти. В 1893 году Якутская городская дума разрешила хранить во дворах лишь до 10 возов сена в закрытых помещениях. Расстояние от них до жилых построек должно было быть не больше 100 сажень (213 метров). Для горожан, не имеющих возможности соблюдать эти правила, дума бесплатно отвела места за городом. Только не совсем ясно, как охранялось вывезенное туда сено.

Причин для возникновения пожаров было столько же, сколько и сейчас. Запасы сена имелись практически в каждом дворе, так как многие горожане держали своих лошадей и коров. Это вовсе не было признаком какой-то дремучей провинциальности: копытных в городах было много тогда во всём мире. Возгорание огнеопасного корма было такой же причиной бедствий, как и возгорание горюче-смазочных материалов и синтетики в наше время. 8 октября 1871 года в США почти полностью сгорел город Чикаго. Причиной опустошительного пожара официально была признана корова, опрокинувшая свечку на сено в хлеве.

Ещё в 1890 году по предложению гласного (депутата думы) Якутской городской думы Очередина запретили строить двухэтажные дома, считая, что при пожаре их очень сложно тушить. Этот запрет повлиял на архитектуру города, но после 1900 года его уже не очень соблюдали. Совместным постановлением думы и губернатора от 3 февраля 1908 года определили, что расстояние между деревянными жилыми зданиями должно быть не менее 4 сажен (8,5 метров), а между нежилыми строениями – не менее 2 сажен.

Но в городе уже давно были целые улицы с домами, расстояние между которыми было гораздо меньше 4 и 2 сажень. Перенос их на требуемое расстояние был фактически невозможен, поэтому постановление 1908 года учитывали лишь при постройке новых зданий. Предусматривалось множество штрафов (от 1 до 300 рублей) за курение на улицах, на сеновалах, в конюшнях и лесах в жаркую погоду, за несвоевременную чистку дымоходов, неправильное устройство печей, выгрузку огнеопасного груза из судна вблизи других судов и разведение огня в лесу. Полицейским также предписывалось следить, чтобы возле домов не было скоплений щепок и делать при необходимости домовладельцам «внушение». Но пожары иногда возникали из-за того, что напуганные появлением на улице полиции, курильщики бросали окурки куда попало. Запрещение курения на улицах было даже использовано революционной пропагандой – появилось множество карикатур, изображавших буржуа и высокопоставленных чиновников, шествующих с сигарами и отдающих им честь полицейских.

Шестая часть городских доходов!

Применялись иногда и совершенно экзотические противопожарные меры. В 1887 году предприняли попытку обезопасить деревянные здания тюрем от пожаров, покрывая изнутри стены и крыши соломенными матами, пропитанными жидкой глиной и затем высушенными. Они хорошо защищали от возгорания, но скоро приходили в негодность от порчи арестантами. Вскоре в тюрьмах от матов отказались, ибо выяснилось, что в этих штуках заключённые делают тайники, а кроме того, появляются скопления тараканов и блох.

Но среди свободных людей это средство пользовалось успехом. В 1890 году руководства по изготовлению несгораемых матов приобрели Намская и Ботурусская инородные управы, крестьяне 20 ямщицких станций, скопцы Мархи, Кильдямского и Хатын-Аринского селения и Вилюйский исправник. Ни один домохозяин Якутска так и не стал заводить у себя огнеупорные маты, так как было проще сделать брандмауэр – каменную, но чаще всего кирпичную стену, отделяющую одно помещение или здание от другого и преграждавшую путь огню при пожаре. В сельской же местности в Якутии производство кирпича не было налажено, а везти его из Якутска было дорого.

Зато к началу XX века финансовое обеспечение пожарной команды стало самым лучшим за все дореволюционные времена. Рядовой пожарник получал в месяц 15 рублей, столько же, сколько и городовой. В самое пожароопасное время, с 1 июня по 1 декабря, платили добавочное жалование и всем давали по пуду ржаной муки. В 1909 году всех чинов команды застраховали. За увечье или болезнь, полученные во время службы, брандмейстеру, его помощнику и пожарникам полагалось единовременно соответственно 1200, 600 и 300 рублей. Расходы Якутска на содержание пожарной команды составляли 1/5 или 1/6 часть городских доходов, пропорция ныне совершенно немыслимая.

Работа пожарника в те времена была гораздо опаснее. Всё делалось вручную. Все регулярные и добровольные городские пожарные команды делились на отряды «лазальщиков» или «топорников» (спасали людей и разбирали крыши), «трубников» (управляли насосами), «водоснабжения» (подвоз воды) и «охранителей» (охрана и расчистка от зевак путей подъезда пожарной техники). Пожарников также часто использовали для помощи полиции при разгоне массовых пьяных драк на пристани, ярмарках и у Клуба приказчиков. Длинными пожарными баграми успешно растаскивали буйствующих, обливание ледяной водой из насоса в осенне-зимнее время действовало весьма отрезвляюще. Но пожарная техника в Якутске не имела каких-то новинок.

Немецкие «гранаты» и бочки пива для экспериментов

Получение даже обычных насосов, касок и прочего простого инвентаря, переподготовка пожарников зависели лишь от благосклонности губернаторов. За 1861-1917 годы для изучения пожарного дела лишь один раз, в 1912-ом, в Петербург был командирован на четыре месяца брандмейстер Охлопков, заодно повёзший черно-бурых лис в тамошний зоопарк.

Однако в Якутске всё же появились «огнегасительные гранаты Шлиппе», заказанные из Москвы через представительство немецкой компании «Роберт Пфеффер». «Гранаты» были размером с большую бутылку шампанского, подвешивались на стены на обычных верёвках. При пожаре верёвки перегорали, устройства Шлиппе падали и разбивались, выделяя газ, тушивший пламя. «Гранаты» можно было и просто кидать в огонь. Заказаны они были для построенной к 1913 году первой в Якутске тепловой электростанции. Купила их также Вольно-пожарная дружина, по старой традиции старавшаяся показать, как она хорошо оснащена. Городской голова Юшманов также собирался приобрести пенообразующий порошок, который добавляли в воду, метаемую пожарными насосами. Эта вещь была дешевле пенных огнетушителей, но не менее эффективна. Но помешало начало Первой мировой войны.

В 1914 году в Москве начались антинемецкие погромы, пострадали даже представительства бельгийских, шведских и голландских фирм. Разъярённые толпы погромщиков состояли в основном из неграмотных людей, считавших, что вывески с нерусскими буквами являются немецкими. Контора и склады «Роберта Пфеффера» были разграблены…

Война помешала и развитию массового производства отечественных пенных огнетушителей, хотя они появились ещё в 1909 году. Изобретены они были случайно. Некий учитель химии одной из гимназий в Баку проводил жарким летом опыты с нефтью и по рассеянности бросил окурок папиросы в ведро с нею. Громкий хлопок, вспыхнуло пламя. Учитель схватил попавшуюся под руку бутылку с холодным пивом (ведь была жара) и, усердно встряхивая её (чтобы выливалось быстрее!), сумел потушить горящую нефть.

Затем последовали другие эксперименты. Они были дорогостоящими, но помогли нефтяные магнаты Баку, заинтересованные в создании эффективного средства тушения пожаров на нефтепромыслах. Сначала покупали большие бочки пива. Тушение с помощью не взболтанного пива без пены оказалось безуспешным: напиток просто испарялся, ведь температура горения нефти была очень высока. Но когда пожарники долго катали и встряхивали бочки для пенообразования, выяснилось, что огонь помогает тушить пена из выделяющегося углекислого газа. Однако массовое производство отечественных огнетушителей в Российской империи так и не смогли наладить, хотя в их выпуске был заинтересован военно-морской флот.

Казённая пожарная команда и Вольно-пожарное общество распались в 1918 году. Подобных обществ нигде в Якутии не появлялось, исключением было Олёкминско-Спасское вольно-пожарное общество, созданное в мае 1916 года скопцами села Спасского и зажиточными горожанами граничащего с ним Олёкминска. Сведений о её составе и деяниях почти не сохранилось, и оно тоже распалось в 1918 году. Пожары во время Гражданской войны тушились лишь усилиями местных жителей, формированиями «белых» и красноармейцами.