Якутская обитель

Одним из парадоксов прошлого можно считать даже то, что на бывшей территории монашеской обители воздвигли в советское время памятник Емельяну Ярославскому, бессменному руководителю атеистической организации Союз воинствующих безбожников. И смотрит он прямо на бывшую резиденцию епископа Якутского и Вилюйского (ныне – главный корпус музея).

Впрочем, история монастыря таит в себе немало парадоксального и даже неизвестного.

Оплот дисциплины

Основал монастырь в 1663-1664 годах простой казак Иван Афанасьев, специально испросивший на его строительство благословение у епископа Тобольского.

Отчего вдруг у казака появилось такое радение к вере? Из-за отдалённости региона в Сибири и Якутии тех лет наблюдался упадок нравов. Ещё в 1622 году первый Сибирский и Тобольский епископ Киприан требовал от казаков перестать жить с некрещеными жёнами из числа сибирских аборигенок, и запрещал венчаться с похищенными из России русскими девушками. Кроме того, казакам и переселенцам предписывалось соблюдать посты и вовремя ходить в церковь, пресекать разврат и пьянство. Такие напоминания издавались затем ещё несколько раз. Но отклонения от православия бывали даже у начальства.

По сведениям историка Григория Попова, якутский воевода Барнешлев, узнав, что якутский тойон Мазары Бозеков, прибыв в Москву, лично подал царю Михаилу Фёдоровичу жалобу на злоупотребления сборщиков ясака, страшно испугался. И по приказу воеводы «шаман Неча шаманил у Барнешлева в горнице», колдуя, чтобы Мазары Бозеков умер, а если царь назначит нового воеводу, чтобы он был милостив к нему, Барнешлеву. Ведь новый воевода, сменявший старого, проворовавшегося, имел право арестовать последнего и бить кнутом, взыскивая расхищенные казённые деньги. Но шаманил Неча, видимо, не очень старательно. Мазары Бозеков не умер, а нового воеводу не назначили…

Строгие указания об укреплении веры можно было издавать бесконечно, но лучший результат мог появиться лишь при появлении религиозного центра, надзирающего за состоянием нравов и исправляющего их в самом Якутске. Инициативу Ивана Афанасьева поддержали часть якутских казаков и служилых людей. Монастырь был построен методом народной стройки. Уже в этом деле проявился явный воспитательный уклон. Ведь в свободное от службы время люди занимались богоугодным делом, а не пили водку или играли в карты.

Нарушитель спокойствия

Первоначально обитель была деревянной, как и весь Якутск. Кирпичные здания в ней начали строить после опустошительного пожара 1780 года. Монастырь не бедствовал, владел обширными покосами, хлебопахотными землями и даже солеварнями в верховьях Лены на территории соседней Иркутской области. Ему принадлежали даже рыболовные участки на Камчатке!

Столь обширное хозяйство позволяло вести миссионерскую деятельность и готовить в самом монастыре миссионеров, работавших не только среди саха, но и в стойбищах чукчей, юкагиров, эвенов и эвенков. Ведь даже к началу XIX века далеко ещё не все якуты приняли крещение. Работы по распространению православия хватало. Дело это тонкое. Недостаточно просто явиться и заявить о том, что вы все, мол, придерживаетесь неправильной веры, а теперь, мол, надо обратиться в веру истинную. Нужно людей убедить. А как?

Прежде всего – знать местные языки, в первую очередь – якутский. Ведь и эвенки, и юкагиры и чукчи, не знавшие толком русский язык, общались между собой по-якутски. А во-вторых – использовать влияние местных князей, ибо вслед за ними в православие обращались и подчинённые им простые люди.

Учитывая это, при архимандрите (начальнике монастыря) Нафанаиле в 1735 году открыли, пожалуй, самую первую в Якутии «низшую школу грамоты». В ней обучались не только русские, но и якутские дети. В 1822 году на её базе создали миссионерское училище при монастыре. Замысел был таков – никто лучше не сможет проповедовать христианство среди якутов, как сами якуты, ставшие священниками.

Иеромонах с «Рюрика»

Одним из первых местных выпускников училища являлся известный иеромонах Алексей Оконечников. Родился он в бедной якутской семье, попал в монастырь на воспитание, некоторое время священствовал, затем, благодаря знанию английского языка, выученному, кстати, самостоятельно, был назначен корабельным священником на крейсере «Рюрик». 4 августа 1904 года во время Русско-японской войны в сражении у корейского порта Фусан японский флот потопил крейсер «Рюрик», в плен вместе с уцелевшими членами его экипажа попал и иеромонах Алексий.

В романе Валентина Пикуля «Крейсера» он представлен под фамилией Конечников. Как священник, не участвовавший в боевых действиях, он был освобождён японцами из плена. Оконечников по заданию офицеров крейсера тайно доставил в Петербург написанные ими рапорты о несовершенстве отечественной корабельной артиллерии и её снарядов, отчего русский флот и потерпел поражение.

Одновременно он дал и несколько интервью столичным газетам, описав несовершенство русской морской техники. Разразился скандал, командование флота не желало признавать свои ошибки. Но вопреки Пикулю, Оконешникова не наказали заточением в Спасском монастыре. Он преспокойно продолжил службу священником, правда, на флот его уже не взяли.

«Белые» добили, «красные» не помогли

Владения монастыря в 1764 году сильно сократились, так как Екатерина II издала указ о «секуляризации»: церковные земли передавались государству. Спасскому монастырю остались небольшие сенокосные и хлебопахотные угодья острова Монастырский на реке Лене, относительно недалеко от города.

Численность монахов всегда была невелика, но они сами успешно управлялись по хозяйству, собирая неплохие урожаи. В 1916 году 16 монахов Спасского монастыря собрали неплохой урожай – 1600 пудов хлеба.

Во время революции и гражданской войны монастырь, как ни странно, больше потерпел от белых, нежели от красных. В 1920 году по приказу командующего белогвардейским гарнизоном Якутска капитана Каменского у обители отобрали «весь живой и мёртвый инвентарь», а также семенной хлеб и запасы продуктов, оставив монахам ровно столько, сколько хватало на то, чтобы не умереть с голоду.

После восстановления советской власти в декабре 1920 года монахи даже были вынуждены обратиться в Якутский ревком с просьбой об оказании им помощи. Чтобы весной 1921 года суметь начать хотя бы сев хлеба… Помощи монастырю, конечно, не оказали. К 1921 году он уже перестал существовать как хозяйствующий субъект, а последние монахи разбрелись кто куда.

Специальная комиссия, отправленная ревкомом, обнаружила на монастырской территории лишь единственную ценность – «30 бочек портлендского цемента». Позже монастырь практически без всякого сопротивления национализировали, многие его здания были переданы краеведческому музею.

От исторических строений на монастырской территории остался лишь двухэтажный кирпичный особняк епископа Якутского и Вилюйского, ныне – главный корпус Музея имени Ярославского. Кирпичные и деревянные монашеские кельи долго использовались как детская инфекционная больница, но к концу 1980-х годов пришли в аварийное состояние. Никто толком не пытался их восстановить и памятник старины тихо развалился.

Полигон загадок

Однако бывшая монастырская территория хранит в себе немало любопытных реликвий и является настоящим полигоном для городской археологии. Ведь раньше при монастыре было множество хозяйственных построек.

Было отдельное строение, где варили квас, стояли кожевенная, иконописная, плотницкая, кузнечная и швейная мастерские. Или – никто не знает, где именно находятся места захоронения майора Павлуцкого (убитого во время войны с чукчами) и иеромонаха Мелевсиппа (одного из первых преподавателей грамоты). Местонахождение могилы последнего якутского епископа, расстрелянного «красными», является только предполагаемым. Но никаких раскопок, хотя бы на местах, где стояли хозяйственные строения, не ведётся.

Причина в том, что городская археология у нас, в Якутском университете и Якутском научном центре, совершенно не развита, там фактически царит засилье «неолитчиков», специалистов по каменному веку. К тому же раскопки в городе требуют применения не только лопаты, но и дорогостоящего оборудования – металлоискателей и геологического радара, способного выявить под землёй скопления льда, камней, старые фундаменты, русла подземных вод и даже некогда существовавшие котлованы. В общем, пока Якутский монастырь продолжает скрывать свои тайны.

Использованы материалы Национального архива РС (Я).