Дух дороги

Во-первых, было принято вешать салама* на дерево возле дороги, такое дерево называлось священным и олицетворяло дух дороги, у которого таким образом просили благословения и удачной дороги. Так что любой путник, будь то пеший или всадник, брал с собой в дорогу заранее заготовленные тряпочки салама, чтобы было что повесить на священное дерево. Во-вторых, никогда не говорили, куда идут или едут и когда там будут, поскольку считали, что в пути могут возникнуть различные неожиданные препятствия, поэтому заранее лучше ничего не говорить. Если из дома уезжал какой-нибудь домочадец, в тот день нельзя было подметать, а тем более мыть полы: считалось, что дух, аура уехавшего еще целые сутки остается в доме, и его нельзя заметать или замывать, так как в противном случае он может заблудиться и  не найти дорогу домой. 

Кроме прочего, в гости к дальним родственникам или знакомым обязательно ехали не с пустыми руками, а с гостинцами. Причем есть свои гостинцы было не принято. В день отъезда или в день приезда не принято было не то что ругаться иди выяснять отношения,  а даже громко разговаривать и то было нельзя. На проезжей дороге нельзя было сидеть или спать. Тем более облегчаться, для таких целей нужно было отойти от дороги подальше в лес. Все эти немудреные приметы наши предки строго соблюдали в знак уважения духам дороги, которые, в свою очередь, помогали путникам дойти до своей цели без приключений. 

К сожалению, нельзя сказать, что все эти приметы и обычаи соблюдаются в наше время. Молодежи и не только им многие из них, скорей всего, кажутся пережитками старины или байками темных, необразованных людей. Часто можно наблюдать, как далеко от человеческого жилья прямо на дороге валяется мусор, бутылки, железные банки, которые, видимо, кинули из окна проезжающих мимо машин. Неужели эти люди не задумываются, что таким образом наносят урон природе, портят ее, что это некрасиво, неэстетично, а самое главное – этим своим плохим поступком они наносят урон и себе, поскольку оскорбляют духов природы. Притом все плохое, что они совершают осознанно или неосознанно, имеет привычку накапливаться  и в конце концов оборачивается против них самих чем угодно – неизлечимой тяжелой болезнью или, что еще хуже, болезнью близких, различными авариями в дороге на пустом, казалось бы, месте, да мало ли чем…

Даже ваш железный конь, то есть машина, также может иметь свой дух, с которым также, хочешь - не хочешь, надо считаться, уговаривать его, держать в чистоте, холить, не ругаться, тем более не ударять в злобе, если она ненароком сломается, а самому вовремя следить за ее техническим состоянием и так далее. И только в таком случае ваш железный друг будет служить вам исправно долгие годы. 

Наши предки, живущие в суровом климате, понимали, что только взаимовыручка и помощь человека человеку может помочь выжить в экстремальных условиях Севера. Поэтому, догнав пешего человека, всегда сажали его с свои сани. И в наше время нельзя проезжать мимо людей, которые голосуют на дороге, если у вас есть свободное место. Помните, как несколько лет назад из-за такого равнодушного отношения проезжающих мимо людей на вилюйской дороге замерзла семья с маленькими детьми, у которой сломалась в пути машина. Вроде бы даже виноватых нет, может, каждый думал, что подберут другие… Между тем, как считают эзотерики, свято место действительно пусто не бывает: по их мнению, на пустое место садится тот или иной дух и едет вместе с вами. И неизвестно, какой дух и с какими намерениями подсаживается к вам.  

* * *

С начала ноября в Якутии наступала настоящая зима. Наши предки называли этот месяц: «Сэргэ тебете сэтирэччи тонор сэтинньи», что в переводе с якутского значило: «Верхушки коновязей морозами  раздробляющий ноябрь». По накатанному устоявшемуся  насту катил новенький джип. За рулем важно восседал молодой, но уже довольно упитанный мужчина, как говорится, в самом расцвете сил. Лет ему было под сорок, что по нашим временам считается молодым возрастом, тем более для мужчины. Круглое, заплывшее жирком лицо напоминало морду бурундука и хранило надменное и недовольное выражение. Он приезжал на выходные к родителям, которые жили в одном из близлежащих улусов. Привез лекарства для отца, к тому же не терпелось обкатать новенький джип и похвастаться перед односельчанами, которые, конечно же, обзавидуются ему. А недоволен был он тем, что никто не выразил восхищения его автомобилем, зато в воскресенье утром рано заявилась соседка Анна Николаевна, которая учила его математике в старших классах, и попросилась поехать с ним в город. Мол, заболела дочь, внуки остались одни, нужно срочно ехать на помощь. Ему не хотелось никого сажать в свою новенькую машину, тем более что он вдруг вспомнил, что эта Анна Николаевна никогда не ставила ему больше тощей тройки и вообще никогда его не хвалила, а тут пришла, просит. Пусть просит своих любимчиков-отличников, где они у нее? А ее дочь, та самая, которая заболела, помнится, задирала нос выше крыши и, так сказать, гребовала им, Гришей, и кто она теперь? Разведенка с двумя детьми, муж, говорят, объелся груш. Не-ет, он никого возить не собирается, тоже нашли извозчика бесплатного. Но так прямо говорить бывшей учительнице Григорий, конечно, не стал, пришлось наврать, что машина, увы, полная, обещал, мол, семью взять, а какую такую семью - никто не стал уточнять.

В общем, он смылся потихоньку, хотя по лицам родителей видел их недовольство: мол, ничего не случится, если подвезешь учительницу к дочери.  И надо же было так случиться, что, выезжая из села, увидел на остановке невысокую сухонькую фигурку училки. Она с надеждой обернулась на звук мотора, но, увидев его, тотчас отвернулась. Конечно же, она узнала его машину и видела его!  Видела, что он в салоне один!                                                                                                                                             Это обстоятельство испортило его и без того плохое настроение. 

Чтобы развеяться, он включил радио, полилась негромкая, мелодичная якутская песня. Вдруг резко запахло чем-то неприятным – то ли навозом, то ли еще чем. Странно, подумал он, вроде бы не лето, чтобы так вонять?  Быстро темнело. Обычно оживленная трасса была почему-то пустынной. Сзади раздался шорох. Впереди был крутой поворот, так что Григорий не мог обернуться. Шорох стал явственней. Наконец поворот остался сзади, и мужчина смог обернуться. От удивления он чуть не выпустил руль: на заднем сиденье, вперив взгляд вперед, сидел старик в нищенских лохмотьях. Прямо настоящий бич! И когда он влез в машину? Такой грязный и вонючий! Теперь в машине навсегда останется его мерзкий запах! Мысли Григория поскакали один за другим. Надо остановить машину и выгнать старика вон! Но что-то мешало ему сделать задуманное, То ли взгляд непрошеного пассажира – жесткий, острый, как взгляд его теперешнего начальника, у которого и прозвище было соответственное -  Уордаах (грозный – по-якутски). Он сидел за рулем, неестественно выпрямившись, как будто сдавал экзамен на вождение и от этого экзамена зависела вся его жизнь. И чувствовал затылком грозный, буравящий взгляд странного пассажира. Сердце готово было выскочить из груди, пот катился по жирному лицу, еще немного – и он не выдержит, упадет в обморок, как героиня мыльных сериалов, которые любит смотреть его жена…

Вдали замелькали огоньки большого села, машин на дороге заметно прибавилось. И тут он почувствовал, что его начинает отпускать. Он осторожно глянул в зеркальце: на заднем сиденье никого не было. Обернулся – точно никого. Странный попутчик пропал. 

Уже подъезжая к городу, он вдруг вспомнил, что кто-то из знакомых ему рассказывал похожую историю о том, что на определенном промежутке этой старинной трассы к некоторым водителям, едущим в одиночку, подсаживается некий плохо одетый старик. И это не кто иной, как сам дух здешних мест, и не дай бог кому-то с ним заговорить или браниться, в таком случае автокатастрофы не избежать. И в первый раз он вроде бы ни с кем не разговаривает, а молча сидит, потом пропадает. А само его появление в твоем автомобиле означает одно: дух дороги недоволен тобой! И хорошо, если ты сделаешь для себя определенные выводы, а не сделаешь – тогда пеняй на себя!

* Салама – шнур из конского волоса с дарами.