АЙААЛ НОГОВИЦЫН: ОТ ГРАБЛЕЙ ДО КОРАБЛЕЙ

— Почему вы выбрали юридическую стезю? 

(Улыбается):

— С математикой у меня в школе не складывались отношения, был гуманитарием, поэтому поступил в ЯГУ на историко-юридический факультет, который закончил в 1998-м году. Еще будучи студентом, проходил преддипломную практику в «Саханефтегазе», и мне после учебы предложили остаться у них. Так что сразу после вуза я погрузился в работу. 

— А почему цивилистика (гражданское законодательство), а не уголовное право? Последнее как-то живее, что ли, интереснее… 

— В своей группе я был старостой, и, когда началось распределение по специализации — на гражданское или уголовное право, — большая часть однокурсников выбрали «уголовку», даже девушки. Пришлось мне выступить с речью: «Зачем вам это? Вы что, хотите всю жизнь ходить по отделам милиции, тюрьмам, исправительным учреждениям, дышать прокуренным воздухом, общаться с асоциальными личностями, исследовать притоны и прочая?!» Смотрю, большинство перешло в группу цивилистов. Так что я изначально был нацелен на гражданское право. 

— И все-таки оно скучновато же! Работа, в основном, с документами, а у «уголовников» в руках конкретные судьбы живых людей. 

— Могу поспорить, что в гражданском законодательстве больше романтики, нежели в уголовном праве. Да, документы, но за каждой строчкой стоят люди с их надеждами, правами, ошибками, хитростью, доверчивостью и так далее. Выиграть гражданское дело намного сложнее, чем обычную «уголовщину». К каждому нужен творческий подход, надо напрягать все мозговые извилины, проработать горы информации, перелопатить судебную практику — все это чрезвычайно интересно. 

Без творчества не решить задачу, где поставить запятую в предложении «казнить нельзя помиловать». К тому же нужно убедить судью (а это живой человек, не компьютер) в своей правоте. Кстати, замечу: при всем развитии цифровой эпохи судебные дела всегда будут вершиться людьми. 

— Роботы тоже справились бы. Загрузили в него данные по делу, он пожужжал немного и выдал идеальное решение согласно букве закона. И не поспоришь! 

— Нет, юриспруденция не может быть автоматизированной. Она — живая, в ней сплетены человеческие судьбы, и бездушного подхода к ней быть не может. Все дела (казалось бы, вроде идентичные) различаются десятками, а то и сотнями нюансов. Закон, конечно, регламентирует многие моменты, однако, не может предусмотреть разных обстоятельств. Поэтому, как говорится, наши юристы должны уметь разбираться во всем — от граблей до кораблей. 

— Но ведь за границей правовики обычно специализируются на чем-то одном! К примеру, на разводах. Разве мы не идем к этому? 

— Когда в «Саханефтегаз» пришел небезызвестный Юкос, в его головной структуре работало порядка 40 юристов. В их огромном здании целый этаж был отдан юридическому отделу. Помню, к нам приезжала целая группа. Среди них был один юрист, который специализировался на магистральном трубопроводном транспорте. Он наизусть знал все документы (распоряжения, заключения, постановления, СНиПы и т.д.), которые касались этой темы. Но совсем не разбирался в иных институтах права.  

— Ну, может, он в глубину копал. Это же здорово!

— Может быть, но я лично считаю, что главное в работе юриста — уметь анализировать, искать и, главное, находить нужную информацию, правильно ее интерпретировать и найти решение любой правовой задачи. Поэтому в узкой специализации особой необходимости нет, особенно в наше время, когда во Всемирной сети можно без труда отыскать нужное распоряжение, заключение, постановление и т.д.

— Айаал Викторович, вы возглавили правовой департамент в прошлом году после выборов. Прошло более полугода. Как вы оцениваете деятельность своего структурного подразделения? 

— Надо отметить, что команда департамента работает давно, слаженно, все сотрудники — грамотные юристы, которые хорошо знают свое дело. А так в мэрии я уже трудился, председателем административной комиссии при Юрии Заболеве. Так что с работой в окружной администрации знаком. 

У нас два основных направления. Это защита интересов окружной администрации в судах и экспертиза муниципальных правовых актов. И вообще правовое сопровождение деятельности мэрии. При этом нужно учитывать интересы горожан, в первую очередь, соблюсти рамки закона и в то же время учитывать возможности муниципалитета.  

— Вы — юрист уже 22 года. Что вы можете назвать своим самым большим достижением? 

— Когда работал в «Саханефтегазе», высчитал по нефтебазам потери естественных убылей, можно сказать, до миллилитра. Это была очень трудоемкая работа: я ездил по всем нефтебазам, штудировал горы документов, просчитал тонны накладных, выверял и сверял все и вся. Когда завершил работу, то возникло ощущение победы. Было очень здорово. 

— А были неуспехи? 

— Как у каждого человека… Неуспехом считаю дело, когда не смог помочь бабушкам. Понимаете, нынешние правовые реалии таковы, что на все и вся нужны подтверждающие документы. Зачастую у пожилых людей их и в помине нет. Дали в советское время участок под дачу, и все на этом — ни межевания, ни топосъемки, никаких распоряжений и тем более кадастровых документов. Печально! 

— Не будем о грустном. Айаал Викторович, расскажите о своей семье. 

— Я счастливо женат уже многие годы. Своей любимой добивался целых десять лет, еще со школы. В конце концов, мы поженились, у нас двое сыновей — 10 и 15 лет. Она тоже юрист. 

— Дети собираются продолжить династию? 

— Пока неизвестно, посмотрим. 

— Чем увлекаетесь в свободное время? 

— Как всякий якутский мужчина, люблю охоту и рыбалку. К сожалению, из-за занятости уже давно не могу выбраться далеко и надолго. Отдыхаю в окрестностях Якутска. 

— Что со спортом? 

(Смеется): 

— Занимался всем и понемногу — и вольной борьбой, и боксом, и карате, и легкой атлетикой и др. Так как не ставил себе целью ставить рекорды, достижений особых нет. А, да, имею третий разряд по парашютному спорту! 

— Не боитесь высоты? 

— Жутко боюсь, особенно подходить к краю чего-то высокого. Однако в прыжках с парашютом в начале высота не особенно ощущается, просто паришь, радуешься этому. Потом, когда до земли остается метров сто, становится не по себе, но, переборов этот страх и оказавшись на земле, становишься по-настоящему счастлив! 

— Вы один из редких чиновников, который передвигается по городу на мотоцикле. Байкерство — это ваше давнее увлечение? 

— Это мечта о настоящем мотоцикле с 15 лет, которая осуществилась три года назад. Так что к байкерам я примкнул недавно. До этого все время рулил автомашиной. Сейчас езжу на чоппере «Хонда» круизер. 

— То есть вы променяли четыре колеса и крышу над головой на два колеса без защиты от дождя. Почему? 

— Потому что это свобода, ветер в лицо (хоть порой мошка в рот залетает!), рев мотора, ощущение силы и мощи двигателя! Мотоцикл не сравнить с автомашиной, он намного забористей. 

— Айаал Викторович, как бывший сотрудник газеты «Якутск вечерний», вы  соучредитель и один из основателей Бессмертного полка в Якутске. Каждый год на шествие? 

— Конечно! Бессмертный полк — это память о величайшем подвиге наших отцов, дедов и прадедов. В этой войне каждый, кто сражался с фашизмом (и на линии фронта, и в тылу), был Героем с большой буквы. Вне зависимости от национальности, вероисповедания, страны проживания люди строятся в Бессмертный полк по всему миру и с гордостью несут портреты тех, кто отдал свою жизнь за Победу. Большое видится на расстоянии. И чем дальше мы от 1945-го года, тем отчетливее и рельефнее подвиг советских солдат! 

От лица всех своих сотрудников и от себя лично поздравляю ветеранов Великой Отечественной войны, всех тружеников тыла, всех якутян с праздником Победы! Пусть всегда будет мирным небо над нами!