Измеритель

Чудовищная, на мой взгляд, история. Вот любые человеческие отношения можно по-разному истолковать: может быть недоразумение, недопонятость, разные точки зрения, еще какие-то нюансы. Но если в отношениях замешаны деньги, все становится ясно и однозначно.

Эта женщина из новостей, к примеру. Она стала поручителем знакомого, вдуматься только. Стояла себе, чистила картошку, и тут пришел знакомый в гости. С конфетками, чаю попить. Как жизнь, как сама, все дела. А потом, конфетке к третьей, сказал:

- Маш, тут такое дело, - ну и предложил ей стать поручителем. Она, конечно, задумалась. Отказать вроде неудобно, это же все равно что расписаться в недоверии к этому самому знакомому с конфетками. А он видит, что она колеблется, и уговаривает:

- Маш, ну ты брось, сто лет знакомы, ты меня, как облупленного, знаешь. Помнишь, сто  лет назад в прятки играли вместе?

А она помнит, да. И как в прятки играли. И как он потом влюбился в нее тайком, вздыхал целый месяц. Или не в нее, но она догадалась, стала поверенной и даже передала той девчонке записку от него. А потом они большие стали, своя жизнь, университеты, армия, свадьба, дети, работа-дом. Сейчас уже давно не друзья, а так, знакомые, приятно иногда словцом перекинуться. Общих воспоминаний – полжизни, опять же.

- Ну, куда я денусь, Маш? Вот он я весь, где живу, знаешь.  Да разве я подводил когда?

А он подводил, бывало. За полжизни-то всякое может случиться. Как-то обещал Маше с мужем помочь диван перетащить и не пришел, потом сказал, что уснул случайно. Мелочь, конечно, ерунда. Не предъявлять же, глядя в глаза: помню, мол, как обещал и не сделал.

- А мне, Маш, вот так нужно! – и он поперек горла ладонью чиркает.

И Маша соглашается. Подумаешь, диван проспал, а так-то хороший же человек. Свой. Сто лет знакомы. Порядочный, не пьющий. Ну вот надо ему позарез, почему бы не выручить, а?

И она становится поручителем. Наряжается поприличней и идет с ним в банк. Там паспорт предъявляет, в камеру-рыбий глаз смотрит, пока ее фотографируют. Формальности, ерунда.

Потом знакомый получает добро и деньги. Ну, или не деньги, а, скажем, машину. Хорошую такую машину, стоимостью в семьсот тысяч, морда, как у директора водокачки, квадратная, и зад такой же. Внутри все кожаное. Трогается плавно. Знакомый приглашает на обмывание, хлопает по крупу машины, светится от счастья, божится:

- Ну, Машка-а! Я ради тебя что хочешь! В любое время звони, как нужно чего!

А она радуется, конечно. Приятно помочь человеку.

Он ее пару раз подвозит на этой самой своей машине. Мягкий ход, сиденья королевские, класс.

А потом, когда ей вдруг становится позарез нужно на машине куда-то съездить, извиняется: как раз в этот день занят, так бы с радостью, но вот никак. Маша кивает понимающе: да, мол, ясно, ничего страшного, бывает.

Потом знакомый продает машину, квартиру и уезжает. Насовсем. В Нижний Новгород или в Самару, она точно не помнит. Проводины устроил, все честь по чести, попрощался и двинул за лучшей долей.

А через три месяца Маше позвонили коллекторы. Он должен еще много тысяч, и раз она - поручитель, то платить ей. Сама принарядилась и в банк пришла, никто не тащил. И подпись сама ставила. И в камеру глядела, когда фотографировали.

А может быть, и не уехал. Вон живет в соседнем подъезде, на машине той самой гоняет. Не платит кредит, да и все. «С работы уволился, платить нечем», - говорит. Она к нему: что же ты, мол, творишь-то? А он руками разводит: извини, мол, что я тут могу поделать.

А у нее накопления были небольшие на отпуск. Это она подработку брала, шила на заказ юбчонки да кофточки, вот с тех денег и отложила.  Их, накопления эти,  по суду банку и перечислили в счет покрытия долга знакомого.

Муж ходил к нему разбираться. Тот поклялся, что все вернет до копеечки.

И переехал.

Да, в любом случае переехал бы. Потому что человек же. Как бы он мог ежедневно эту Машу видеть, в глаза ей смотреть? Он же обокрал ее, по сути. У ее детей забрал эти килограммы яблок и шоколадки, которые она теперь не смогла им купить. Отпуск этот, на который она копила, по вечерам пошивая юбки и кофточки, украл у ее семьи.

Вот если бы просто поругались – это одно, тут у кого какая точка зрения, недопонятость, испорченный телефон, недоразумение какое-нибудь. А если речь идет о финансах, то все четко и ясно. Деньгами подлость легко измерить. Сразу ясно, когда она есть.

Думаю: что в голове у этого знакомого? Неужели спит по ночам нормально, совесть не гложет?

Еще думаю: он, когда к ней шел в поручители звать, конфетки в магазине покупал, какие она любит, чай, ею заваренный, пил, он уже знал, что кинет ее на деньги? Или еще сам не догадывался?

И вот получается, ей отказать было неудобно – это же все равно, что расписаться в недоверии к человеку. А ему кинуть ее было вполне удобно.

Я их не знаю, если что. И женщину эту не Маша зовут, а не знаю, как. И было все, может быть, совсем по-другому.

А может быть, и так, кто знает.

Но факт остается фактом: она его выручила, а он ее подставил. Деньги очень точно измеряют степень сволочизма в людях.

Жаль, что обычно это становится известно только постфактум.