КАРЛ СЕРГУЧЕВ: «В СЕМЬЕ НЕ БЕЗ УРОДА, ПОШЕЛ В АРТИСТЫ»

Сегодня о дворе своего детства расскажет театральный режиссер Карл СЕРГУЧЕВ. Старожилы и театралы Якутска знают, что он родился в семье знаменитого артиста Якутского театра Лазаря Сергучева. С именем его отца  связан подъем якутского театрального искусства в 60–70 годы. Легендарный Красный шаман в пьесе Платона Ойунского, Сатин – в пьесе Горького «На дне», Яго – в трагедии Шекспира «Отелло» и др. Каково было расти, равняясь на знаменитого отца, какие тайны были у маленького Карла в детстве, читайте в этом материале.

* * *

Двор моего детства это очень интересная история. Хотя со стороны, наверное, она похожа на все истории наших городских мальчишек и девчонок, которые родились здесь в конце 50-х годов прошлого столетия. Это сейчас мы так над собой шутим – мы захватили два века. 

* * *

Наша семья жила в двухэтажной деревяшке на улице Халтурина, 59, дом № 7, квартира 9. Ныне это Халтурина, 15. И дом еще жив. Квартиру дали отцу Лазарю Сергучеву. Это была двухкомнатная квартира. А потом появилась возможность обменять нашу двухкомнатную на трехкомнатную квартиру, тогда это было проще, без всяких доплат. Для нашей семьи это был праздник. Событие состоялось как раз на период моего рождения: в семье уже были двое сыновей, я третий. Иосиф старше меня на пять лет, Слава – на три года. Въехать в такую квартиру считалось в то время большой удачей. Квартира отапливалась двумя печками два раза в день – утром и вечером. 

* * *

Первое, что можно сказать о нашем дворе: все соседи жили дружно. Взаимоотношения строились на абсолютном доверии, понимании, несмотря на совершенно разный слой, образ и условия жизни. У нас не было бедных-богатых. Все были на самом деле нуждающимися.

* * *

Это был целый квартал на Халтурина из двухэтажных деревянных домов, все с печным отоплением. Внутри нашего квартала мы, дети, знали практически всех. 

* * *

Во дворе стояли сараи, вдоль которых шли поленницы. Такие капитальные кладовки, сложенные из лафета с очень толстыми дверями. Там стояли: мотоцикл ИЖ-49, ружья, шкуры, палатка. Вещей на самом деле было мало. Каждую зиму нам привозили две машины дров. Мы выходили всей семьей, как на праздник, складывать поленницу возле кладовки. Зимой кололи эти дрова. 

* * *

За водой ходили на колонку. В нашем околотке было две: одна недалеко от кинотеатра «Мир», а другая поближе – через дорогу на перекрестке. Я еще в школе не учился, но ходил за водой. Все ребята таскали воду в бидончиках, ведрах. В подъезде под лестницей у нас стояли бочки, которые мы наполняли. Бочки воды хватало на нашу семью на четыре дня. Вот такие у нас были обязанности по дому. 

* * *

За нашим домом была канава, которая шла от улицы Дзержинского до кинотеатра «Мир». Она и сейчас есть. Каждую весну этот овраг наполнялся талой водой. Она доходила до нашего дома, но не подтапливала. Целый водоем разливался весной. У нас была забава, кататься там на плотах. Сами строили плоты, делали из тальника шесты и выплывали к середине канавы. А там было уже глубоко, невозможно было достать шестом до дна. Тогда в ход шли весла, которые мы сами вырезали из досок. Все сами делали, потому что все кололи дрова, работали топорами, ножами с детства

* * *

У нас были интернациональные дворы, где жили люди разных национальностей. Однако мы жили в условиях, когда в Якутске был некий негласный запрет на якутский язык. Так, говорить на якутском в общественных местах не разрешалось только на русском языке. 

* * *

На первом этаже жил почетный милиционер республики Петр Сивцев. Когда родители куда-то уходили, меня оставляли у дяди Пети. Он был старый революционер, который прошел Отечественную войну. Такой крепкий, сильный, мужественный. Помню, на ковре у него висели настоящая шашка и папаха-кубанка. Было такое ощущение, что именно он совершил революцию. 

* * *

Через улицу стояли дома летчиков и геологов, где жил Юра Заболев. Мы потом познакомились в футбольной команде. По диагонали от нашего дома на Свердлова жил Валера Попов – бывший заммэра Михальчука. И там, где сейчас стоят гаражи, у нас была большая площадка, где мы играли в лапту и футбол.

* * *

На самом деле эти дворы в моем детстве были очень аккуратными, чистыми. Это сейчас они в ужасном состоянии. Хотя дома и стали полностью благоустроенными. Раньше такой неухоженности не было. Со стороны Халтурина от улицы наш двор отделялся забором с большими воротами. Когда привозили дрова, мы открывали их, потом закрывали. Ходили через калитку. По линии домов шел деревянный тротуар. На той стороне стоял детский сад. Оттуда, помню, выходили детишки на прогулку. 

* * *

У нас была всеобщая дворовая игра. Мы делали из альбомных листов целые армии бумажных солдатиков. Солдатики были ростом 3 см, разрешалась подставка не более 2-х см. У моего старшего брата было самое большое войско – 700 солдатиков, потому что он заставлял меня рисовать их. Даст подзатыльник, куда денешься, сидишь и рисуешь. А потом всей семьей вырезали. У среднего брата Славы – 200, и у Коли Столярова – 200. На полу расставляли свои армии, обычно это занимало пару комнат и шли в атаку. С ладошки стреляли шашкой, и валом это войско перемещалось. Самый хитрый был Слава,  несмотря на то, что у него было мало солдатиков, умудрялся каким-то образом выигрывать. Устраивал невероятные баталии, применял хитроумные планы. 

* * *

Были еще войска из пластилина. Лепили коней и всадников, делали им доспехи из фольги. Фольга была редкостью, поэтому использовали крышки от кефира, молока. Раньше молоко, кефир и сливки продавались в стеклянных бутылках, запаянных крышкой из фольги. Мы не дырявили их, а аккуратно снимали, выпрямляли и вырезали из них доспехи. А стреляли в них спицей для вязания с катушек для ниток, на которую натягивали резинку. Если пробивали всадника, то считалось, что он погиб. Играли азартно, страшно радовались победам. 

* * *

Детство было очень хорошее. За нас, за детей, не беспокоились, как сейчас беспокоимся мы за своих. Родители были уверены, что ничего с нами не произойдет. От нашего дома на Третьей линии достаточно далеко стоял деревянный магазин. Это потом построили «Найрамдал». Вот эти два ближайших магазина, куда с авоськой еще дошкольником я ходил за хлебом. Тогда ни у кого не вызывало тревоги, что такой маленький человечек один идет в магазин. 

* * *

Конечно, раз папа артист, то все детство провел в театре, в принципе, родился там. Первым, куда привезли меня после выписки из роддома, был театр, который меня знает и помнит с пеленок.  Раньше драматический музыкальный Якутский театр располагался в здании Свято-Троицкого кафедрального собора, который сейчас реставрируют. Сегодняшнее поколение помнит его как Театр эстрады, в народе за ним прочно закрепилось название «Чароит». Это, конечно, был центр культуры в Якутске, да и вообще в Якутии. Один из самых многоуважаемых людей, с кем я дружил, это Сардана Платоновна Ойунская. Она рассказывала,  что, будучи молоденькими девчонками, бегали в Якутский театр на танцы, чтобы увидеть Лазаря Сергучева. Артисты отцовского поколения были очень яркими, красивыми. Горожане приходили смотреть на них. Не могли не наглядеться на Анну Кузьмину. В молодости это была необычайная красавица – баhынай (в пер. с як. сахалярочка). В театр тогда приходили поэты, художники. Поэт Иван Гоголев говорил артистам: «Научите меня театру». Его научили, впоследствии он стал прекраснейшим драматургом. Настолько театр объединял творческих людей вокруг себя. 

* * *

Самый любимый кинотеатр, конечно, «Мир».  Мы там знали все ходы и выходы, помогали киномеханику перекручивать пленку, могли смотреть фильм с тыльной стороны экрана. В общем, мы – «мировские». Воевали с ребятами со стекольного, конфликтовали с 9-й школой. Нам было по 12–13 лет. Дело происходило так: встречались на мосту, человек по 30. Рядом ГАИ, которые тут же вызывали наряды милиции. А потом в 14–15 лет мы как-то повзрослели, уже появились другие цели, занятия. Многие ходили во Дворец пионеров. 

* * *

В 6 лет я уже принимал участие в спектакле «Нюргун Боотур Стремительный». Тогда впервые получил гонорар. Рабочий стаж, если считать с этого момента, 54 года. На сцене была установлена горка над огненным морем и на этом мосту должны были биться Нюргун Боотур и Уот Усуму. Отец играл Большого Нюргуна, я – маленького. Арию Нюргуна Боотура с детства знаю, неплохо пел сам. Правда, потом этих персонажей поменяли на кукол. С отцом ездил летом на гастроли. Самый дальний уголок – это Олекминский район. Помню, как подтопило село Токко, и нас эвакуировали на вертолете. 

* * *

В нашем квартале проживало примерно 20 хулиганов, которые держали дворы. Это были самые настоящие хулиганы с длинными волосами – хиппи в клешах с откинутыми назад куртками. На пальцах были железные, алюминиевые кольца, у некоторых были кастеты. В нашем доме жил Валера Золотой (Золотов). Он постоянно куда-то исчезал года на два-три – отбывал срок. И когда он появлялся во дворе, вокруг  него собиралась ватага ребят. Мы слушали, открыв рот, его рассказы о романтике тюремной жизни.  

* * *

Но мы не мерили жизнь по его рассказам, была еще другая сторона – милицейская. К нам иногда на мотоцикле приезжал мой двоюродный брат Виталий Измеров, который только начал работать в уголовном розыске. Он знал Валеру Золотого. Завидев брата, наш сосед стоял перед ним на вытяжку. И мы понимали, кто настоящий герой. 

* * *

Мы, три брата все сейчас пенсионеры. Иосиф – полковник милиции в отставке, был командиром отряда СОБР, начальником штаба СОБР. Он у нас орденоносец. У него боевые ордена, был в шести командировках в Чечне. Слава – прокурор, работал заместителем прокурора в Мирном, потом ушел в свободное плавание. Как говорится, мол, в семье не без урода, ты иди в артисты. И я поехал поступать в Щепкинское училище, на курс Коршунова. И хотя сдал успешно, меня не взяли. Коршунов допустил меня на экзамены, чтобы посмотреть, какой из меня артист. Сказал, что такие студенты, как я, набираются только в студию. Я вернулся в Якутск, пошел работать в театр, обрел несколько специальностей. Но это уже отдельная история. 

* * *

На наших глазах строился магазин «Радуга», прямо напротив нашего дома через дорогу. И я даже успел поработать там. На зарплату купил маме черевички – красивые туфельки. А ранее на 8 Марта купил маме пудру за 12 копеек. Было-то всего денег 15 копеек, на сдачи попил газированной водички. Стоила она 3 копейки. 

* * *

Старый Якутск всегда был очень чистым, легко умывался дождями, вода протекала насквозь по всему городу. Это сейчас он каменный и достаточно пыльный. И если вспомнить старые автобусы, то и они все были чистые. Грязи не было, брошенных бумажек тоже. 

* * *

А люди были очень модными, какие-то пальто, шляпы, беретки. Было ощущение стабильности жизни. 15–20 лет прошло после Победы в Великой Отечественной, а мир по всему Союзу прямо на глазах расцветал. Мы все, советские дети, очень были счастливы, что родились и живем в самой сильной и лучшей стране!