Любовь-морковь с помидорами

Детали чисто славянского лица можно и не описывать: просто – Ваня. Разве что, когда улыбается, на левой щеке образуется милая детская ямочка, особо падки на неё бывают наивные девушки высокого роста, чем он успешно и пользуется. В своё время, когда Ваня поступал на службу в милицию, при прохождении медкомиссии ВВК, при измерении роста незаметно встал на цыпочки, – таким образом и приподнял себе нижнюю планку границы отсева по росту.

Есть при ВВК и Центр психофизиологической диагностики, где кандидаты на службу проходят различные тесты: отвечают на сотни вопросов, рисуют ёлочки, квадратики, кругляшки, треугольники. По результатам рисунков определяется интеллектуальный уровень: «слабый» или «сильный». Ваня оказался «сильным». Сильным во всех отношениях.

Психотест проводила молоденькая девушка, только что окончившая институт. И когда Ваня со своей бесподобной улыбкой сдал ей свои заполненные бумажки («ах, какие у вас, девушка, красивые глаза»), она сразу и обратила внимание на эту пикантную особенность его лица: как правило, молодые люди чаще обращали внимание на её ноги, а тут – глаза... Так произошло знакомство. Девушку звали Светлана, Ваня сразу же окрестил её Светик-Самоцветик.

Света высока, стройна, все стандартные сантиметры на месте, ноги от ушей, жгучая брюнетка (доподлинно брюнетка). И, самое главное – умна. Про Светика, пожалуй, достаточно. Читаем дальше.

Так вот, поехали они как-то на модном в то время автомобиле «Тойота Марк-II» на рыбалку. Есть у Вани на берегу Лены излюбленное тихое местечко, где он ставит палатку, отдыхает и ловит осетра. Они уже в довольно близких отношениях: Ваня, лихо объезжая колдобины и рытвины, наглаживает коленку и чуток повыше, Света страстно жмется к кавалеру и наглаживает грудь и, соответственно, малость пониже. Друг у друга само-собой. Ваня для удобства даже рубашку снял и закинул на заднее сидение.

– А я, Вань, твой любимый морковный салат прихватила.
– Салат – это хорошо-о… Витамины…, – немного подумав, добавил, – представляешь, а я помидоры взял. Как думаешь, Светик, не завянут?
Подружка рассмеялась: – Не завянут, Ванюша, не позволю!

Весна – время возрождения природы, романтических фантазий и самых неимоверных и смелых желаний. Распускаются чудесные ароматные цветы, и так иногда хочется последовать их примеру! Да что там! Плюнуть на все повседневные заботы и проблемы и думать, думать только о любви. Подснежники, гормоны бушуют, река освобождается ото льда, льдина прёт на льдину. Ехать ещё довольно далеко, а гормоны уже через край плещут, покоя Ване не дают.

Вот появилось стадо коров, бык беснуется на фоне неистовствующей реки – картина красивая, но Ване уже не до любований пейзажами. Остановил машину на пустынном берегу, предложил: – Давай Светик, выйдем, подышим.

Света нехотя оторвалась от любимого: – Устал?
– Ага, аж в глазах рябит.
– Бедненький мой…, – Света погладила Ванину голову, поцеловала в лоб, – что ж ты молчишь-то, Ванюша?
– Ой, полежать надо маленько. Я сегодня всю ночь не спал, героически боролся с преступностью и всё такое прочее, – Ванюша открыл заднюю правую дверь, снял с сиденья покрывало, постелил метрах в десяти от авто, лёг.
– Погладь мне голову, пожалуйста.

Любимая присела на колени, склонилась над ненаглядным, стала нежно массировать ему виски и мурлыкать:
– Не жалеешь ты себя совсем, мой герой: после работы отдыхать нужно, а ты всё со мной да со мной, – подружка собрала свои длинные волосы в пучок и, как кисточкой стала щекотать Ванино лицо.
– Не могу я без тебя, Светик, ни секунды прожить без тебя не могу! День, проведённый без тебя, я считаю прожитым напрасно, несмотря на то, что, – пальцы непроизвольно начали расстёгивать пуговки на кофточке у Светы, – несмотря на то, что вокруг весна, птицы радостно и весело поют свои брачные песни, на ветвях моей души глубокая серая и тоскливая осень. – Ваня поправился, – это без тебя осень, а с тобой, – пальцы орудуют со сложным механизмами за спиной, под кофточкой, – а с тобой, Светик, всегда весна!..

Света страстно прижалась к Ванюше:
– Смотри, Ванюш, какие подснежники красивые, пушистенькие…
– Ага, пушистенькие… – Ваня не дал договорить, губы влюблённых соединились в страстном поцелуе.

Дальше всё пошло, как по маслу: стадо коров вместе с быком стало наблюдать, как Ваня со Светой в порыве непреодолимого влечения, будто после многолетней разлуки, окунулись в пучину страсти. Что поделаешь – молодость!

– Представляешь, – «уф-уф», – ни выходных, – «уф-уф», – ни проходных…
– Ванюш-Ванюш-Ванюш…

Ледоход: огромные льдины грохочут по берегам, образуя заторы, друг на друга нагромождаются, вспененная вода в реке шумит, бурлит, прибывает. Красота!..

В самый ответственный момент, несмотря на страстные Светины «охи» и «ахи», Ваня наконец-то обратил внимание на подозрительный чавкающий звук, раздающийся со стороны автомобиля, обернулся: бык аппетитно жрал его рубашку, лежащую на заднем сидении. В кармане рубашки все документы. Карман хоть и застёгнут на пуговичку, да быку-то какая разница, всё равно ведь сжуёт!

– Скотина!
Света почувствовала паузу, пришла в себя:
– Кто!?
– Да не ты! Бык!

Ни на секунду не желая расставаться с любимой, опёрся левой рукой в землю, правой подобрал лежащий рядом большой камень и метнул в быка. Но так как поза для броска была довольно неудобной, как бы вывернутой, попал в стекло передней двери, а бык от неожиданности почему-то стал продираться вперёд, сквозь салон. Рогами прорубил в крыше машины две дыры
и, пытаясь продвинуться поглубже, будто осеменяет кого, порвал крышу. Как промокашку. Это произошло очень быстро. Ваня, вскочив на ноги, не веря своим глазам, повторил: – Козёл!!!

Всё-таки зрение не обмануло: крыша была порвана, и передняя часть взволнованного животного находилась в салоне. А как же не волноваться: обстановка совершенно незнакомая, да и тесно. Кажется, все сиденья сплющились. У Светы широко раскрылись красивые глаза и выскочило:
– Приехали!

Натягивая на ходу брюки, Ваня, тоже не на шутку взволнованный, подскочил к быку и со всего маху дал пинка под самый хвост. Так не стало задней левой двери, а водительская ужалась.

Теперь и Света к машине подскочила, кофточку на себе оправляет:
– Ой, да как же это так!..

С одной стороны машины торчат задние ноги, с другой – морда без ног. Морда что-то жалобно промычала. Ваня бросил взгляд на Свету, на застрявшего в машине очумелого быка, осмотрел территорию вокруг, подобрал с земли палку. С её помощью всё-таки удалось протиснуть быка чуть глубже, уже и коленные сгибы на выходе появились. В этот момент бык, вероятно, почувствовал, будто заново появляется на свет. Появившись на свет, бык отряхнулся, словно вылез из воды, вновь издал невнятное мычание и побрёл к своим подружкам. Неимоверно раздутый салон уже мало чем напоминал салон культурного авто: искорёженные сиденья, выгнутая крыша, ни одного целого стекла, свежий навоз…

Схватившись за голову, Ваня сел на землю.
– Не сидел бы ты на земле, Ванюш, сыро ведь, застудишься…
Ванюша застонал:
– Светик… Самоцветик… вот так порыбачили…
Света присела перед Ваней, обняла за плечи, прижала его ямочку к своей груди. Художники иногда так изображают заботливую мать с дитём. Минут через пять Ваня успокоился:
– А ничего отдохнули, да, Свет? – весело посмотрел на подружку, на щеке заиграла ямочка.
Света, безуспешно пытаясь скрыть свой смех, всё-таки выговорила:
– А поехали домой, Ванюш, пока светло.
– Поехали, Светик! – сквозь смех согласился Ваня.

Несмотря на то, что морковный салат и помидоры вместе с пакетом исчезли, машина оказалась на ходу, а Света – хорошей и преданной женой. Этому семейному преданию Ваня со Светой даже название дали: «Любовь-морковь в реактивном состоянии». Вот так: кому морковка с помидорами, а кому – любовь…

Андрей Брэм