Поэт, писатель, художник и космополит Айсен Дойду

Творящего ежедневно, ежечасно. Корреспондент газеты «ЭС» побывал в гостях у Айсена Дойду. Его отец – народный писатель, герой труда великий Суорун Омоллоон - стал легендой своего народа еще при жизни. Впрочем, Айсен Дмитриевич и сам уже целое культурное явление.

Кто вы?

Корреспондента Дойду привечает пиалой с ароматным зеленым чаем. И пока Айсен Дмитриевич подает напиток, я осматриваюсь. Есть такое понятие «творческий беспорядок», здесь же, среди книжных стеллажей, картин, каких-то причудливых восточных статуэток царит творческий… порядок. На стульях лежат книги с закладками, статья к статье газетные вырезки.

- Пишу поэму, - объясняет, освобождая столик от стопочки газет, Айсен Дмитриевич, - один из моих героев любит мед, и в этой стопочке у меня все, что писали в прессе о меде и пасечниках за три года. Конечно, можно было бы работать проще, с компьютером и поисковыми системами. Но видно я устарел уже, - смеется поэт и добавляет с иронией, - это я, который всегда стремился идти в ногу со временем и даже опережать его.

Задаю ему вопрос, на который у меня нет ответа уже лет десять, с тех пор, как познакомился с Айсеном Дмитриевичем:

- В свое время я знакомился с вами как с коллегой по цеху, журналистом. Но в то же время вы и именитый поэт-авангардист, писатель, сценарист, кинематографист, одни называют вас хорошим художником, а другие считают видным краеведом. кто-то то ли в шутку, то ли всерьез называет вас первым в Якутске «стилягой», а кто-то - «предводителем местного дворянства». Так кто же вы на самом деле?
- Знаешь, - отвечает, задумавшись на миг, Айсен Дойду, - порой просыпаюсь часов в пять утра, а в голове звучит музыка. Я сажусь и начинаю ее записывать. Сейчас у меня уже около 30 отдельных мелодий. И как-то сама собой из отдельных частей у меня сложилась рок-опера. С цельным сюжетом, музыкой, героями, которые живут своей жизнью, развиваются. Осталось только доработать некоторые диалоги и можно ставить на сцене…

Мне сложно дать на твой вопрос однозначный ответ. Когда я творю стихи, я, естественно, поэт, а когда пишу картину – однозначно художник. Где-то у меня были удостоверения, - Айсен Дмитриевич находит пакет с документами, целую горку разноцветных удостоверений.

- Вот эта удостоверяет то, что я являюсь членом Творческого Союза художников России. Представляешь, по нему я могу зайти бесплатно в любой музей мира. А это - удостоверение члена Союза писателей России. Им, кстати, можно пользоваться как проездным. А вот членская книжка Союза журналистов России. Это охотничий билет, а вот удостоверение к Знаку отличия «Гражданская доблесть» за подписью Вячеслава Штырова. Это еще за старые заслуги, когда я помогал отцу в сохранении якутских памятников деревянного зодчества. А после работал в городской комиссии по сохранению памятников старины. Воевали с чиновниками, коммерческими структурами. Воссоздавали «Старый город», защищали от сноса старинные дома в Залоге. Не все, к сожалению, получилось так, как мы мечтали. В том же «Старом городе» львиная часть построек – это «новодел» под старину. Но хоть что-то сохранилось. Полагаю, с охранной зоной N¹2 в Залоге таких ошибок у властей уже не будет
.

Поэт - «восьмидесятник»

- А все-таки с чего начался ваш приход в мир творчества?
- С поэзии. Начинал я как поэт. Еще с 60-х писал стихи. Но признания не имел. Редакторы литературных журналов в публикациях моего творчества отказывали. Мол, слишком резкие у тебя стихи, нестандартные и авангардистские. «А самое главное – не пишешь ты о линии партии», - говорили мне. Ведь о чем тогда приветствовались стихи? Хорошие они или откровенно плохие – о трудовой доблести, народных стройках, победах человека над природой. А я не шел на это, мне это казалось пресным и неинтересным. Я писал о том, что меня тревожило.

«Так, яркий пример новых поэтических принципов художественной интерпретации действительности отражен в поэзии Айсена Дойду.

…Айсен Дойду выразил в своем творчестве мировоззрение человека, живущего в эпоху кризиса идеалов, культурного перелома. Так, в метафорическом изображении хаоса поэт избирает образ города, его насильственное воздействие на человека, что вызвано глобальной проблемой отрыва человека от земли и природы. Через все творчество также проходит образ «дойду» – образ родины, который выступает как важное средство культурной самоидентификации». (Из критики публикаций поэта)

И по этой самой причине меня нигде не печатали. Перелом произошел в 1987 году. Как сейчас помню, слушал я по радио «Маяк» литературную передачу. Читали стихи из литературного эстонского журнала «Викеркаар», что в переводе означает «Радуга». Я слушаю эти стихи и понимаю, что они мне близки по духу. И я понимаю, что в этом мире есть люди, которые должны меня понять. На следующий день, 29 апреля, я уже покупал билет в Таллин. Прилетел туда 30 апреля и к пяти часам вечера был рядом с редакцией. Стою и думаю, как же я скоропалительно, непродуманно поступил. Ведь приехал я перед самыми праздниками и как минимум 3-4 дня редакция будет закрыта. Иду по пустым темным редакционным коридорам, а в самом конце в кабинете горит свет настольной лампы. Захожу, а там сидит девушка, думаю, что вахтер, и спрашиваю, как бы мне найти кого-либо из отдела поэзии вашего журнала. А она мне отвечает с мягким эстонским акцентом, мол, я и есть заведующий отделом поэзии. Прямо судьба. Выложил я перед ней ворох стихов, а с собой брал штук 10-12 своих любимых. И пошел покурить. Захожу минут через пятнадцать, думаю, ну один-два стиха, самых интересных она себе оставит. А она оставила все! И попросила еще написать им статью о Якутии. Представляете, какой у меня был праздник! Хотелось тогда посмотреть и на праздничный город. Но ночевать мне было негде, денег оставалось мало, и поехал я уже на вокзал, оттуда в Москву и в Якутск. Все мои стихи в эстонском журнале вышли, и отсюда началось мое признание как поэта. С эстонским журналом я мог прийти в нашу «Полярную звезду», а помимо этого у меня уже были публикации в журнале «Литературный Кыргызстан». Прийти и сказать: «Почему меня печатают в Эстонии и Киргизии, а в родной «Полярной звезде» отказывают?». Впрочем, даже после этого оттуда меня направили сначала в «Молодежь Якутии». Но процесс пошел, а дальше, в начале 1990 года образовалось литературное объединение «Белая лошадь». Под крылом литобъединения тогда собралась целая плеяда талантливых поэтов, таких как Владимир Оросутцев, Олег Чермышенцев, Алла Абрамова, Максим Саввинов, Алексей Кулачиков, Кирилл Алексеев, Светлана Козловская, Татьяна Стручкова, Анатолий Швецов и многие другие.

Почему «Белая лошадь»? В этом названии буквально все. Во-первых, на дворе шел год белой лошади, во-вторых, вспомните дарующего поэтам вдохновение крылатого коня пегаса, в-третьих, белая кобылица – это ничто иное, как то-темный символ Якутии, ну и виски «White Horse» - белая лошадь, мое любимое виски, скоромно подытожил Айсен Дойду. - Как бы там ни было, но название оказалось удачным, стихи у нас, как говорится, поплыли.

О киноиллюстрациях

- Кто-то из классиков, кажется, Александр Вампилов говорил, что написать удачный сценарий не в пример сложнее, чем удачную повесть. А у вас в издательстве «Бичик» готовится к выходу целый сборник киносценариев. Плюс превосходные отклики получил сценарий на фильм «Снайпер саха». Откуда такое знание законов жанра?
- Это школа, суровая школа ВГИКа, я ведь закончил в 1967 году это славное заведение. Профессионально занимался кино в Восточно-сибирской студии кинохроники. Работал с первым якутским кинооператором Никандром Саввиновым. Конечно, тогда не было такого моря возможностей, как сегодня. Но работать было не менее интересно. Мы снимали с ним документальные фильмы. Мне лично довелось работать с мастером над тремя фильмами – «Зима в якутской тундре», «Чорон», «Эстафета». Работать приходилось в непростых условиях, прямо в тундре среди оленеводов, на островах под Тикси. А еще я стоял у истоков движения кинолюбителей. Снимали на любительские камеры в киностудии при ЯГУ. Сами монтировали и участвовали во всесоюзных фестивалях. Брали там призы!

- А над чем работаете в данное время?
- Планирую выпустить сценарий на тему тенгрианства. Хочу сделать фильм о вечных и непреложных законах космоса. О древней религии своего народа. Вот ты знаешь, к примеру, что собор Василия Блаженного это ничто иное как точная копия тенгрианского храма, который стоял в древней столице Кара-Корум. Правда, тот храм был выполнен в дереве, а собор Василия Блаженного - в камне.

- Кстати, о Чингис Хаане. Не секрет, что фильм во всероссийском прокате провалился. Мало того «благодаря» ему могут вообще прикрыть национальную киноиндустрию. В чем, по-вашему, слабость фильма? Недостаточно вложено денег? Плохой подбор актеров? Подвели компьютерные технологии? кто, в конце концов, виноват и что делать?
- То, что «Сахафильм» может закрыться, это, конечно, в корне неправильно. Погубить такой потенциал, команду, которая сложилась здесь, было бы непростительно.

Насчет фильма скажу так: он слаб в первую очередь отсутствием драматургии. Борисов снял хорошую добротную киноиллюстрацию книги Лугинова. При полном отсутствии драматургической основы. Ведь кино и повесть - это две разные вещи. Книга - это, к примеру, как ягоды собирать: можно присесть, подумать, чаю попить. А фильм - это как на рыбалке, где рыба - это зритель. Ты ему кинул крючок с наживкой - он должен заглотнуть поглубже, а ты его тащишь все полтора часа, пока идет фильм, чтобы ему было безумно интересно, чтобы он не сорвался. И чтобы потом после фильма он мог восторженно сказать: «Меня так поймали на этом фильме!»

Впрочем, это беда не только кинорежиссера Борисова. В республике так, как снял Борисов, снимает большинство, массу таких фильмов снимает и российский кинематограф. Да и Голливуд тоже частенько грешит такими фильмами. Это болезнь роста. Хорошие сценарии появятся, это только дело времени, понимания и профессионализма.

- Что хочет от жизни Айсен Дойду?
- Хочется посмотреть на мир. Хотя и посмотрел я его достаточно. Объездил за свою жизнь весь Советский Союз, практически всю Европу. Но хочу посмотреть на Америку, может, потому что там много знакомых, друзей… Ведь в Африку меня не тянет, даже в Египет не хочу. А Америка интересна.