Слепое правосудие

Именно с этого дня прокуратура и следственные органы работают врозь. Видимо, подписывая Указ о разделении прокуратуры и Следственного комитета, президент России Дмитрий Медведев не учел прозу жизни, а именно человеческий фактор…

Спокойный… боец

В поисках справедливости в редакцию обратился житель Якутска Сергей Козлов.

Он пишет: «3 февраля 2011 г. скончался мой родной брат Козлов Александр Викторович. В результате следственных мероприятий был выявлен подозреваемый по факту его смерти, некто В., обвиненный впоследствии по ст. 111 ч. 4 УК РФ (нанесение тяжких телесных повреждений – прим. авт). При ознакомлении с уголовным делом в следственном управлении СК РФ я узнал, что гражданин В. уже был осужден дважды по этой статье (в начале 90-х – ст. 111 ч.1, 1 год условно, в 1997 г. – ст. 111 ч. 4 – 7 лет условно). Причем во втором случае он забил насмерть свою жену. Следственными органами была собрана исчерпывающая доказательная база, в деле имеется очевидец преступления. Есть признательные показания обвиняемого. Но, несмотря на то, что после совершения тяжкого преступления В. угрожал свидетелю, бравировал своими родственными связями, а после пытался скрыться от следствия, 27 апреля 2011 года Якутским городским судом (судья Денисенко) обвиняемому была изменена мера пресечения: арест - на подписку о невыезде. Причем помощник прокурора Габайдуллин не поддержал ходатайство следователя о продлении срока содержания В. под стражей. В рассмотрении поданной мною кассационной жалобы мне было отказано (по мнению суда был не отказ, а возврат на доработку – авт.). Сейчас в прокуратуре рассматривается поданное мною заявление о проведении проверки в отношении помощника прокурора Габайдуллина, так как у меня есть основания полагать, что он в личных интересах не поддержал следствие. Прошу осветить данный материал в вашей газете для общественного резонанса. Складывается ситуация, когда человек, на счету которого уже две загубленные жизни, находится на свободе, не понес и более того, возможно, не понесет заслуженного наказания, и всячески поддерживается надзорными и судебными органами».

Итак, от рук В. погиб человек, за погубленную им жизнь второго потерпевшего он еще не осужден и находится на свободе. Естественно возмущение пострадавшей стороны, да и любой другой здравомыслящий человек возмутился бы. Что подвигло судью в далеком 1997 году дать убийце условный срок, понять сложно, но на этот-то раз чем суду приглянулся «боец» В.? За ответом мы обратились туда.

«Утверждения надуманны»

Пресс-служба Якутского горсуда РС (Я):
- В суде установлено, что при новом обращении в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей следователем не в полной мере изучена личность обвиняемого, поскольку из представленных в суд материалов видно, что у него на иждивении находятся двое детей. Дочь пояснила, что отец помогает им финансово, охарактеризовала его как добродушного, спокойного человека, также показала, что 5 февраля 2011 года отправила отца в район помогать родственникам по хозяйству. Данные показания согласуются с показаниями В. и опровергают выводы следствия о том, что В. уехал в район, скрываясь от правоохранительных органов и следствия.

Как видно из материалов дела, в то время, когда В. уехал в район, в отношении него не было возбуждено уголовное дело, мера пресечения ему не избиралась, следовательно, доводы следователя о том, что В. скрывался от следствия и что содержанием и воспитанием детей не занимается и ничем не обременен, не соответствуют действительности и не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Также доводы следователя о том, что В. может оказать давление на очевидца преступления, который опасается за свою жизнь, кроме показаний свидетеля и его заявления, ничем не подтверждены, следователем не проверена связь В. с правоохранительными органами, не проведена очная ставка, которая могла бы устранить противоречия. Следовательно, и это утверждение следователя суд признает надуманным и не соответствующим фактическим обстоятельством.

Кроме того, в суд не представлено процессуального документа, подтверждающего, что следователем принято уголовное дело к производству, поэтому в суде не представилось возможным установить, когда истекает дополнительный срок следствия.

С учетом изложенного, суд не нашел оснований для продления срока содержания под стражей обвиняемому В. и отказал в удовлетворении данного ходатайства следователю СО по городу Якутску СУ СК РФ по РС(Я) Анисимову В.Б.

29 апреля в адрес Якутского городского суда РС(Я) поступила кассационная жалоба от потерпевшего К., на постановление суда от 28 апреля, в которой он указал, что не согласен с ним и просил его отменить. 6 мая суд вынес постановление о возврате кассационной жалобы и определил срок для устранения выявленных нарушений до 20 мая в связи с тем, что подлинность подписи заявителя у суда вызвала сомнение, так как в соответствии с п.6 ч.1 ст. 375 УПК РФ в кассационной жалобе должна стоять подпись лица, подавшего жалобу.

Итак, суду не понравилось то, что следователь голословно охарактеризовал «хорошего» В. «плохим» мальчиком. Кроме того, он не представил процессуальный документ, вот и оказался виноват.

Ну а чем же понравился В. помощнику прокурора Габайдуллину, раз последний не стал поддерживать следователя в его желании держать обвиняемого за решеткой? За ответом мы направились в прокуратуру города с просьбой назвать причины, по которым там не стали поддерживать следователя Анисимова в суде.

Ошибка следователя?

Помощник прокурора города Якутска по процессуальной деятельности Николай Габайдуллин:
- В первый раз следователь в суд с ходатайством о продлении срока содержания под стражей обратился 12 апреля. Основание – предварительное расследование окончено, 10 суток необходимо для того, чтобы с материалами дела ознакомился прокурор. Суд удовлетворил ходатайство и продлил срок до 14 суток. 28 апреля следователь вновь обратился в суд с ходатайством о продлении срока содержания В. под стражей на 15 суток, до 17 мая включительно. Основание: заместитель руководителя следственного отдела возвратил дело для дополнительного расследования и установил срок 30 суток. В ходе суда я не поддержал следователя потому, что он не предоставил суду новых обстоятельств, указывающих на то, что В. нуждается в дальнейшей изоляции. Кроме того, в ходе суда были изучены материалы, в которых выявились нарушения норм УПК РФ, а именно – с ходатайством о продлении срока содержания под стражей следователь Анисимов в суд обратился не за семь суток до истечения срока содержания под стражей, который получил В. до этого, а за пять.

Старший помощник прокурора Юрий Козыренко:
- Следователь должен принять уголовное дело к производству, и только с этого момента начинается его срок. А он не предоставил процессуальные документы о том, что принял материалы уголовного дела для дополнительного расследования. Это грубейшее нарушение норм законодательства. Он знает свои обязанности и должен их выполнять по букве закона.

Сотрудники прокуратуры мне также говорили о том, что у преступников есть права, защищенные Конституцией. И что их защищают и уполномоченный по правам человека, и грамотные адвокаты, и СМИ, и другие лица, хотя да, он – преступник. И все время мне пытались доказать, что В. не «на свободе», а на подписке о невыезде и характеристика у него, оказывается, хорошая, и содержит он своих двух несовершеннолетних детей.

Как делаются характеристики для суда, не мне вам объяснять. А вот какую характеристику мы получили по своим каналам. Как говорится, мир тесен. В 1994 году в Намском улусе В. в пьяном угаре избил собутыльника так, что тот получил травму спины и сотрясение головного мозга. За свой буйный характер В. был осужден условно по менее тяжкой статье УК РСФСР, а не по статье 111 ч.1, как пишет в своем письме Сергей Козлов. Год 1997. В. в пьяном угаре до смерти избил свою жену. Несмотря на это, суд почему-то дал ему условный срок...

Ну а что думают следственные органы?

Давайте по существу!

За комментариями я обратилась к руководителю следственного отдела СУ СК РС(Я) по городу Якутску Руслану Винокурову.

Его ответ был краток:
- Для того, чтобы следователю внести в суд ходатайство о продлении ареста, он должен получить согласие у своего руководства. Данное согласие ему было дано заместителем руководителя отдела. Соответственно, мы считаем, что по делу необходимо было продлить срок ареста, все доказательства для этого были предоставлены. В соответствии с требованиями УПК РФ срок следствия включает время со дня возбуждения уголовного дела и до дня его направления прокурору. Поэтому после возвращения уголовного дела следователю руководителем день принятия этого дела никоим образом не влияет на общий срок следствия. Кроме того, в своем ходатайстве следователь указывал дату принятия уголовного дела к своему производству.

Потерпевшая сторона считает, что суд должен был рассматривать ходатайство по существу. А в итоге мы имеем то, что имеем – В. на воле и, надо полагать, вовсю обмывает свое освобождение.

Тем временем отметим, что в пункте 18 постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации № 22 от 29 октября 2009 года указано, что если при рассмотрении ходатайства о продлении срока содержания под стражей будет выявлена неэффективная организация предварительного расследования, суду необходимо реагировать на выявленные нарушения путем вынесения частных постановлений. Из этого следует, что неэффективная организация следствия никоим образом не должна касаться процессуального действия как продление срока содержания обвиняемого под стражей.

Подоплека?

Как я уже выше отметила, с 1 января 2011 года Следственный комитет полностью отделился от прокуратуры. И теперь, говорят, «прокурорские» и «следственные» доказывают друг другу кто кого круче. А между «молотом и наковальней» оказались потерпевший и обвиняемый. Пока сторона обвиняемого выигрывает.