Валерия БИЛОУС: «Мы не имеем права бросать горожан»

За короткий срок Билоус достигла колоссальных результатов. За пять месяцев удалось вернуть часть расхищенного имущества обратно на предприятие, погасить задолженность перед поставщиками топлива на сумму свыше 30 млн рублей, закрыть задолженность перед ресурсоснабжающими организациями на сумму свыше 50 млн руб., покрыть требования государственных органов по налогам и сборам на сумму свыше 47 млн руб.

— В каком виде вы приняли дела в «Жилкомсервисе»?

— Этому можно посвятить отдельную главу в трагикомедии. Несмотря на то, что «Жилкомсервис» — мощное производственное предприятие со штатной численностью в триста человек, самого акта передачи предприятия не было. Потому что бывшее руководство просто ушло. Это вызвало дополнительные сложности в налаживании работы. Кроме того, при разбирательствах выяснилось, что отсутствуют товарно-материальные ценности на сумму свыше 10 миллионов рублей.

— Своровали?

— Интерпретируйте, как хотите. В городе просто обязаны быть «лишние» материалы для устранения экстренных аварийных ситуаций, для оперативного решения проблем населения. Так называемый неприкосновенный аварийный запас. И он хранится на территориях городских предприятий и числится на балансе СЭГХ. Когда мы начали инвентаризацию, выяснилось, что часть этого неприкосновенного запаса оказалась не такой уж неприкосновенной. 

— А что это? Трубы?

— Трубы, вентили, заглушки, уголки, сварочное оборудование и так далее. Когда мы обнаружили хищения, доложили об этом руководству, и было принято решение перевести эту проблему в правовое поле. Обратились в правоохранительные органы. 

От редакции

В отношении бывшего руководителя «Жилкомсервиса» Андрея Лебедева правоохранительными органами проводится проверка.

— Инвентаризация по автотранспорту до сих пор продолжается. И там тоже вскрылись факты и обстоятельства, которые нужно будет решить. 

— Как обстоят дела с долгами регионального оператора «Якутскэкосети» «Жилкомсервису»?

— Роль «Жилкомсервиса» в мусорной реформе весьма велика. По сути, «Якутскэкосети» были взращены на его базе. Сначала «ЯЭС» располагались безвозмездно на технической базе «ЖКС», таким образом, город помогал реализовывать реформу, так все начиналось. Но потом руководство поменялось, курс корабля тоже резко изменился. Как только у них появился оборот финансовых средств, они отделились и переехали сначала на Билибина, а теперь обзавелись дорогостоящим офисом на Толстого, 20. При этом деньги, которые были переданы «ЯЭС» по скандальным займам, так до сих пор и не возвращены. Есть несколько займов на разные суммы, в феврале истекает один из них на 13 миллионов. Пока нам ничего не вернули, как и не погасили задолженность за захоронение мусора на городском полигоне. По нашим подсчетам, это не менее 20 млн руб. «ЯЭС» отказались от наших мусоровозов, поскольку один из их учредителей — «Сахаспрецтранс». Они обзавелись новой техникой, а наша стоит без дела. Сейчас «ЯЭС» — полностью независимая организация, которая переводит всё на коммерческий лад.

— Что это за история, когда «ЯЭС» разделили горожан на два вида, отказываясь вывозить мусор из неблагоустроенного сектора? Они должны были утонуть в помоях?

— Зима — это для коммунальных служб проверка на прочность. В минус 40 уже понятно, как и кто организован. Людям работать тяжело, техника выходит из строя. Когда в прошлом году наступили холода, регоператор отказался вывозить мусор из неблагоустроенного или частично благоустроенного фонда, тем самым поделив город на две части — тех, кто достоин санитарной очистки и недостоин. По мнению «ЯЭС», жители сбрасывают свои жидкие бытовые отходы в их баки, которые портятся. Это сотни домов, тысячи семей! Так вот «Жилкомсервис» стал той точкой опоры. В момент, когда коммерческое предприятие отказалось делать свою работу, городское предприятие взяло на себя эту функцию. Сегодня санитарная очистка брошенных региональным оператором домов осуществляется за счет собственных средств «Жилкомсервиса». Как бы тяжело ни было, мы не имеем права бросить наших горожан. 

СОБАЧЬЯ ЖИЗНЬ

— Сейчас «Жилкомсервис» вообще находится под перекрестным огнём критики, в том числе и федеральной. Недавно по всем главным информагентствам страны пошла новость: «В Якутске собаки и кошки в 50 градусов умирают, примерзают к своим будкам!». 

— Сразу хочу сказать, что на Очиченко, 57 животные не умирают от холода. Мы пережили федеральную мусорную реформу, теперь нам предстоит работать с изменениями в законодательстве в отношении безнадзорных животных. Введены новые требования. 1 января 2020 года на смену пунктам передержки должны прийти приюты. Эвтаназия по старому закону должна была произойти через десять дней, если животное не забрали или не подобрали новых хозяев. Сейчас эвтаназия вне закона. Мы должны отлавливать, стерилизовать, вакцинировать и выпускать туда, где поймали. Если животное проявляет немотивированную агрессию — содержать в приюте до конца жизни. Осенью 2019 года мы запустили акцию «Дом для друга»: горожане и предприятия приносили нам сделанные своими руками теплые будки для собак. 

— Но почему пошёл такой мощный общественный резонанс по всей России? Приезжали московские волонтеры и зоозащитники.

— Потому что Якутия — это не рядовой субъект России. Мы особенные из-за климатических условий. У нас Крайний Север. В минус 45 только начальные классы не ходят в школу. Неподготовленному человеку из Москвы или Краснодара трудно представить, что у нас в минус 50 по улицам бегают собаки. Для них этот дико, непонятно, а значит, опасно. Объяснять им сложно, что у нас лошади в такую погоду пасутся, что люди ходят по улицам, в конце концов, что у горожан в частных домах собаки живут на улице! Думается, что критика идет от незнания. И та по большей части абсурдна, но встречаются и разумные требования волонтеров. Что требуют волонтеры? Всего лишь соблюдать федеральный закон и построить приют. В этом мы их поддерживаем.

— А денег на это нет…

— Да, организация приютов — это полномочия республики. Вопрос приюта стоит в республике очень остро. Поэтому мы вынуждены были подать исковое заявление в Верховный суд Якутии. Закон РС(Я), предусматривающий передачу полномочий муниципалитету, рассматривается в суде, потому что он противоречит федеральному законодательству. Надо приводить в соответствие. Только тогда могут быть выделены деньги и этот вопрос можно решить по закону. Когда появится нормативно-правовая база, деньги могут быть выделены. 

— У всех регионов страны такая ситуация?

— В большинстве. Но надо понимать, что климат в других регионах не такой, как у нас, поэтому в Якутии ситуация наиболее острая. Но и без этого такие цифры: в России более 80 регионов, а приюты построены только в пяти. И это не дотационные регионы, а промышленники, которые сами много зарабатывают. У нас вечная мерзлота, отдаленность. Чтобы у нас построить приют, надо больше времени и средств. Необходима качественная проектно-сметная документация, учитывающая все климатические условия и выбор материалов, из которых будет построен приют. 

— Сколько на приют нужно денег? 

— Согласно сметному расчету, 47 миллионов рублей. Нужен такой приют, который бы покрывал необходимость города в отлове животных. Но чтобы приют нормально функционировал, то есть не только отлавливал животных, но и стерилизовал, вакцинировал, лечил, кормил, а кого-то и содержал до конца дней, необходимо около 100 миллионов на эти мероприятия. Сейчас животное после полостной операции и последующей реабилитации будет проводить у нас, по самым скромным подсчётам, около месяца. Плюс материалы, медицинские препараты, корм, зарплата работникам. Сама сфера ответственного обращения с безнадзорными животными претерпевает колоссальные изменения! И это, безусловно, отразится на финансовых потребностях республики и города. Субъектам России уже сейчас ясно, что им придется выделять финансирование в куда в большем размере, нежели раньше. 

— На республиканском уровне понимают, что у вас попросту нет денег на федеральный закон? 

— На уровне республики понимание есть. Однако говорить о том, что они добросовестно исполнили свои обязательства, мы не можем. Потому что это не так. Мы, городское хозяйство, работаем на земле. Из-за таких правовых проблем страдаем особенно сильно. 

— Не могу не спросить! Недавно в соцсетях вбросили информацию, что у вас зарплата — полмиллиона в месяц. Неужели?

— (Смеется). Это точно вброс! Люди негативно воспринимают такую информацию и даже не хотят разбираться, действительно ли это так. Сама горячая компрометирующая новость — уже повод ругать муниципалитет. Отвечаю всем: доходы руководителей городских предприятий декларируются и размещаются в СМИ. Моя заработная плата — около 140 тысяч в месяц; возможно, так же как у всех людей, начисление премии, компенсации, отпускных. В этих случаях месячный доход будет выше. За 2019 год сумма выплат составила около 200 тыс. в месяц. Эту сумму я подтверждаю.