Бабушкино сердце

Однокомнатная «чэбэшка» на 17 квартале. Видно, что бабушка следит за порядком и чистотой. Такие аккуратные, уютные квартиры в нашем проекте встречались редко. Обычно люди жалуются на нехватку во всем: в одежде, продуктах, деньгах. Мы сразу оказали этой семье помощь из тех вещей, что принесли нам в редакцию наши читатели: бабушке – мутоновую шубу и сапоги, девочке – несколько пар джинсов и кофточки.

«Деньгам нужен хозяин»

С гордостью Татьяна Ивановна показывает мне белую стиральную машинку, белый диван, белоснежный холодильник. Наверное, впервые подшефная семья  продемонстрировала забитые продуктами полки.

- Я люблю, чтобы вокруг было все чисто. А белый – цвет чистоты. И белье постельное я предпочитаю белое. У меня спрашивают, как у меня получается. Просто я веду учет каждой копейки. Я - пенсионерка, но хожу по людям, убираю квартиры, мою престарелых и лежачих. Потому что все опекунские деньги, которые я получаю на Любушку, уходят на платные анализы и УЗИ.

Тамара Ивановна вынимает толстую амбарную книгу, где зафиксировано все: покупки, пришпиленные чеки, автобусные билеты, квитанции за «коммуналку» и… за анализы и процедуры внучки.

- Я не называю ее внучкой, она – моя младшая дочь. В силу обстоятельств, тяжелых, трагических обстоятельств, мама ее воспитывать не может. Вот уже почти десять лет.

Голос у Татьяны Ивановны предательски дрожит и срывается. В глазах – слезы. Она рассказывает мне страшную историю своей дочери, в прошлом – журналистки, которая была вынуждена покинуть Якутск и живет в другом городе, постоянно проходя обследования и лечение.  Но это не для печати.

«Моя Любушка – диспансерно больна»

Пожилая женщина – а ей за 70 – достает еще один толстый талмуд. Это – история болезни ее внучки-дочери, все результаты анализов, все процедуры, заключения врачей. Все хронизировано, по датам, по числам.

- Я ведь анализы в Москву отправляю. Чтоб уже быть уверенной до конца. А то здесь мне говорят, что все в норме, а девочка себя чувствует все хуже и хуже.

Татьяна Ивановна уже открыто плачет. В декабре прошлого года у Любы диагностировали открытое овальное окно I степени. Бабушка уверена: это тяжелый порок сердца. Детский врач-кардиолог Полина Слепцова объяснила нам, что открытое овальное окно – это еще не порок. И все, что могут рекомендовать кардиологи, – наблюдение. Но бабушка по-своему права: ведь  незаросшее, или открытое, овальное окно уже представляет собой патологическое состояние, опасное осложнениями. Но при этом некоторые люди могут жить долгие годы и не подозревать у себя данное заболевание. Бабушкиными стараниями у Любаши эту патологию выявили. И если бы только это…

- Она у меня очень болезненная, моя радость. Лежала в прошлом году в Медцентре. У нее патология внутренних органов, проблемы с почками и мочевыводящей системой, киста правого яичника, увеличенный зоб…

Она замолкла и молчала некоторое время, сидя с застывшим взглядом, сжимая и разжимая пальцы. Все отображалось у нее на лице: боль и отчаяние, ужасная усталость от «хождения по врачам» и страх за жизнь единственной внучки, которая заменила ей дочь.

А инвалидность нам не дают!

Попали они как-то на прием к доктору. Одному из многих. Листая историю болезни, она  хмурилась и покачивала головой. А потом открыто спросила у Любаши:

- Тебе сколько лет?

- Шестнадцать…

- А ты знаешь, благодаря кому ты дожила до такого возраста?

Девочка вскинула на Татьяну Ивановну огромные наивные глаза и прошептала:

- Да, благодаря бабушке.

- Береги себя, девочка. Сильно береги. Ради бабушки…

А Татьяне Ивановне без обиняков заявила: девочке с ее диагнозами давно пора оформить инвалидность. Бабушка рукой машет:

- Ходили мы два раза на комиссию. А толку? По показателям чуть-чуть не дотягиваем.

Дадут ли квоту?

А девочке, по словам бабушки, все хуже. Она худеет, бледнеет, у нее плохой аппетит, она живет на корвалоле – постоянно колет сердечко, ее мучают постоянные головокружения, тошнота и головные боли. Видимо потому что плюс ко всем недугам обнаружилось еще и новообразование в головном мозге. Опухоль, проще говоря. Но доброкачественная, если это можно считать успокоением. Ведь ей только 16 лет.

- Мне вот все говорят, когда я жалуюсь на ухудшение состояния Любаши: мол, это возрастное – переходный возраст, перестройка организма, нагрузка в школе, в которую, кстати, она с удовольствием и радостью ходит, она любит учиться. Мол, это сезонное - перепады температуры и давления. А ей плохо, я же вижу. Я хочу получить квоту, чтобы поехать в Москву, чтобы ее там полностью обследовали, чтобы ей стало легче… Я ведь с ней с детства обивала пороги врачей. Боли в сердце беспокоили ее с 5-6-летнего возраста. И тогда говорили – возрастное, пройдет. Не прошло. А сейчас, из-за этой штуки в ее голове, она в группе риска по онкологии. Неужели у нас врачи начнут шевелиться, когда Любаша попадет, не дай бог, в реанимацию, или когда опухоль из доброкачественной станет злокачественной? Или когда у нее откажут почки? Или сердце остановится?

Увы... Мы не можем дать ответ на вопросы измученной любящей бабушки, у которой болит душа за сердечко Любаши. Мы понимаем: получить квоту на лечение, особенно за пределами республики, очень трудно. Мы понимаем, почему бабушка злится на докторов, считая, что они просто ничего не хотят сделать для ее внучки. Но мы понимаем и врачей: по-человечески им жалко и Татьяну Ивановну, и Любу. Но по закону, если результаты анализов показывают «в пределах нормы», госпитализировать девочку они не могут. Только наблюдать.

Возможно, кое-кто скажет: бабушка «немного того», затаскала девчонку по больницам, вбухивает огромные деньги в платные анализы, УЗИ и консультации врачей, себя накручивает и внучку убедила в том, что та неизлечимо больна…

Если среди наших читателей есть квалифицированные неврологи, кардиологи, просим откликнуться. Изучить толстенную историю болезни. Провести обследование. Дать заключение. Объяснить бабушке, что жизнь не прекратилась, и Люба может жить долго и счастливо, естественно, наблюдаясь у врачей. А может, действительно, уже появились показания для лечения или операции в Москве?

P. S. Пока верстался номер, позвонила Татьяна Ивановна. «Сегодня мы забираем результаты анализов Любаши в поликлинике. И сегодня же придут результаты из Москвы – есть извещение. А потом мы пойдем к нашему врачу. И обязательно позвоним вам и расскажем, что нам сказали».

Возвращаясь к напечатанному

11 сентября в нашей рубрике «Люди - людям» вышел материал под названием «Оставшиеся на пожарище», в котором речь шла о семье Натальи, матери троих несовершеннолетних детей.

Работая с семьей, мы связались начальником КДН и ЗП по г. Якутску Тамарой Паниной, с главой Управы Промышленного округа города Якутска Александром Подголовым, с Валерием Винокуровым, помощником первого заместителя главы города Якутска по развитию территорий Сергея Игнатенко, и с руководителем Департамента жилищных отношений Игорем Ткаченко с просьбой войти в положение семьи и, несмотря на то, что сгорела не муниципальная квартира, а собственность Натальи, помочь женщине с временным жильем, пока не снесут их дом. Игорь Ткаченко пообещал к концу сентября этот вопрос решить. Даже несмотря на то, что у семьи огромные долги за «коммуналку» и свет.

Рады сообщить, что дети мерзнуть не будут. Семье предоставлена квартира в доме по ул. Горького, и она уже справила новоселье.