Битва за прописку: от предательства близких к разбитому корыту

Отчий дом

В квартире №6 в деревянном 2-этажном доме по ул. Губина Андрей Николаевич с сестрой и родителями жил с 1976 года.  В январе 1993 года решением общего собрания профсоюза Ленского баскомфлота ЯРВП (Якутский район водных путей) родителям Андрея Николаевича была выделена отдельная квартира, и они съехали. В старой квартире остались проживать брат с сестрой, также по решению профкома. Потом улицу Губина переименовали в улицу Алданскую, а адрес Мартиканина изменился. С 1978 года Андрей Николаевич прописан по этому адресу. 

1 февраля 2011 года дом признали аварийным, и он оказался в списке сносимых домов до конца 2017 года. По словам Андрея Мартиканина, снос намечается в сентябре этого года. 

Любовь зла?

В 1997 году Андрей Николаевич женился на женщине, имеющей дочь 1987 года рождения. Новые члены семьи прописались в квартире в том же году. Так как совместных детей не было, супруги решили усыновить полуторамесячного ребенка-отказника в 2002 году.

В 2004 году по заявлению супруги они разводятся, в суде женщина требует разделить квартиру. Однако муниципальная квартира не может быть поделена на части, поэтому суд ей отказал. Также суд отказал в иске Андрея Мартиканина об отмене усыновления и в отказе от алиментов. 

До 2009 года Андрей Мартиканин исправно платил ¼ часть своих доходов в пользу несовершеннолетнего сына, пока его предприятие не ликвидировалось. После ликвидации  Андрей Николаевич оказался безработным в возрасте 47 лет. Естественно, алименты не с чего было платить, и начались визиты судприставов. 

Кручу-верчу квартирой как хочу

После развода бывшая жена переехала вместе с детьми жить на дачу своей матери. Там они жили круглогодично, но прописка оставалась прежней, на ул. Алданской. Андрей Николаевич, будучи ответственным квартиросъемщиком, не торопился их выписывать, о чем позже сильно пожалел. 

В 2011 году он случайно узнает через службу судприставов о том, что дело об алиментах закрыто и ФССП по сей день никаких претензий ему не предъявляет. Его это заинтересовало, и он узнал, что бывшая супруга получает алименты по федеральной программе. 

Как потом узнал Андрей Мартиканин, после развода уже взрослая дочь жены  выписалась из квартиры и уехала за пределы республики. Затем она вернулась и вновь была прописала по решению суда в 2006 году. Так как наш герой на тот момент был ответственным квартиросъемщиком и знать не знал, что кого-то прописывают в его квартире. Узнает он все пост-фактум из решения суда, и сразу же обращается к адвокатам, но они почему-то отказались обжаловать решение суда. 

Беда пришла, откуда не ждали

До 24 октября 2014 года мужчина спокойно проживал в квартире, аккуратно оплачивал все коммунальные услуги. В это время «на горизонте» появляется его родная тетя, которая проживает в городе Ленске. Она ему пообещала, что пропишет его в своем частном доме, и Андрей Мартиканин в октябре 2014 года выписывается из квартиры и вылетает в Ленск за работой и лучшей долей. Там он находит работу в «Почте России», однако свинью подложила тетя, которая отказалась прописывать его в своем доме. В итоге, спустя несколько дней, Мартиканин возвращается в Якутск и заселяется в свою квартиру, которая во время его отсутствия пустовала, и продолжает оплачивать коммунальные услуги по сей день, но на этот раз только за долю одного человека - себя. 

После праздничных дней, в ноябре, он обратился в паспортный стол с заявлением  о регистрации по старому адресу. Однако паспортисты отказали в просьбе, так как дом аварийный. Их не «подкупил» даже тот факт, что бывший главный наниматель отсутствовал всего-то 10 с лишним дней, при этом нигде не был прописан после выписки. В итоге в квартире прописанными оставались бывшая супруга, уже в качестве ответственной квартиросъемщицы, усыновленный ребенок и дочь бывшей супруги, которые на протяжении 10-ти лет ни копейки не потратили на коммунальные услуги! 

Нет согласия — нет договора

Тогда Андрей Мартиканин начал писать заявления в Департамент имущественных отношений с просьбой оформить с ним договор соцнайма, как с основным нанимателем. По словам Андрея Мартиканина, ему отказали, сославшись на ст. 71 ЖК РФ, при этом  выдали выписку из протокола заседания Общественно-жилищной комиссии от 5 декабря 2014 года о заключении договора соцнайма на имя Мартиканина А. Н. с включением в состав семьи усыновленного ребенка. 

В указанной статье речь идет о правах и обязанностях временно отсутствующих нанимателя жилого помещения по договору социального найма и членов его семьи. В частности «временное отсутствие нанимателя жилого помещения по договору социального найма, кого-либо из проживающих совместно с ним членов его семьи или всех этих граждан не влечет за собой изменение их прав и обязанностей по договору социального найма». Но Андрей Мартиканин был уже в разводе и ни нанимателем, ни членом семьи нанимателя уже не являлся.  Следовательно, для прописки ему нужно было согласие нанимателя и членов его семьи, чего вряд ли  он дождется. Зная, что дом будет снесен, бывшая супруга написала заявление в ДЖО, чтобы ей выдали две квартиры, мол, в старой квартире живут две семьи. Видимо, имея в виду Андрея Николаевича, а может быть, уже взрослую дочь? В просьбе ей отказали, так как переселение жильцов аварийного дома носит компенсационный характер, а не подразумевает улучшение жилищных условий.  Потому с кем бы проживала семья до сноса в данной квартире, во внимание не принимается. В своем ответе ДЖО даже советует квартиросъемщице,  чтобы она обратилась в суд с иском о признании Андрея Николаевича утратившим право пользования квартирой на Алданской, 3. О том, подала ли иск бывшая жена в суд или нет, Андрей Мартиканин не знает, так как никакой повестки не получал.

В общем, в обозримом будущем и он собирается подать в суд иск о восстановлении в прописке, тем более что юристы прогнозировали победу и на руках у него имеются письменные показания соседей по дому, которые пишут, что квартиросъемщица с детьми там не проживает много лет. 

А есть ли контроль?

Эта история, как и другие истории, связанные с муниципальными квартирами, натолкнула нас обратиться в ДЖО с вопросом, как он контролирует свой жилфонд? Действительно ли наниматели нуждаются в улучшении жилищных условий? Или им и без муниципального аварийного дома комфортно в каком-нибудь коттедже?  Живут ли прописанные там люди? Ведь свеж еще в памяти случай с несовершеннолетней Региной, которую подростки насиловали в муниципальной пустующей квартире! На наш вопрос в ДЖО ответили, что проверка жилфонда носит заявительный характер. Есть сигнал — будет и проверка.  Плановых во взаимосвязи с управами округов проверок нет, потому и много нелегальных квартир, и это одна из проблем ДЖО...