Призрение без презрения
Теперь любой человек, попавший в трудную жизненную ситуацию, оставшийся без крова и документов, может постучаться в дверь по адресу: улица Богдана-Чижика, 31/4, и получить крышу над головой, теплую одежду и пищу на срок от 30 до 60 дней. «Отделение социальной адаптации для лиц, оказавшихся в трудной жизненной ситуации», как правильно называется заведение, готово принять бездомных уже сейчас.
Единственный на Дальнем Востоке
Раньше заведение располагалось по адресу Воинская, 1/1. Сейчас бывшая «ночлежка» справила новоселье и переехала в каменное двухэтажное здание бывшего гранильного завода, которое правительство Якутии выкупило и реконструировало специально для бомжей. В официальных документах их называют «люди, попавшие в трудную жизненную ситуацию». Раньше там могли одновременно жить всего полсотни человек, теперь – сто.
На сегодня городской приют – единственное социальное заведение для бездомных не только в Якутске, но и на территории Дальнего Востока. А для Якутии это особенно актуально: зимой температура воздуха на улице опускается до минус 50, медвытрезвитель давно закрыли, двери на крепких домофонных запорах, из подъездов их выкидывают, в больницах их не принимают, за теплотрассы и техэтажи идет настоящая война бродячих кланов. А морозы крепчают с каждым днем, и шансы благополучно пережить суровую зиму для многих минимальны.
Огромное светлое двухэтажное здание после ремонта, пока еще пустые гулкие коридоры, душевые, раздевалки, отдельный изолятор. Для тех, кто придет просто переночевать, для которых бродяжничество стало нормой жизни – две палаты, женская и мужская. Эта категория бродяг придет, поест горяченького и уйдет. Для других «апартаменты» расположены на втором этаже. Аккуратно заправленные кровати, тумбочки, под кроватями и в шкафчиках нехитрый скарб в пакетах и «китайских» сумках, которые они спешно начали прятать при нашем появлении. Медпункт, перевязочная, душевые, раздевалки. В коридоре нас встретил постоялец, опирающийся на суковатую палку. Чисто умыт, аккуратно одет. Идет, прихрамывая, улыбается щербатым ртом. Но следы на лице выдают человека, побитого жизнью – следы многочисленных возлияний, ежедневной борьбы за территорию, за теплое местечко под теплотрассой.
В России бездомных людей именуют БОМЖ - без определенного места жительства. Эта аббревиатура вошла в обиход не так давно. Человек, не имеющий жилища и приюта, считается бездомным. Для многих людей бездомные ассоциируются с опустившимися на самое дно, не желающими работать и вести нормальный образ жизни, попрошайками, тунеядцами, потерявшими человеческий облик людьми, которых в народе прозвали "бомжами". Социологи определяют категорию "бездомных" как людей, не имеющих жилья: ни собственного, ни служебного, ни взятого внаем, ни предоставленного на долговременной основе родственниками или друзьями, или пользующихся доступом к жилью на эпизодической основе и рискующих остаться без него в любой момент. Люди- бомжи появились как социальный феномен в нашей стране в конце 80-х годов 20 века.
«Они сами хотели такой жизни!»
Когда новость об открытии приюта стала известна (все-таки «сарафанное радио» работает стопроцентно!) многие скривили лица. Мало кто искренне порадовался такому достижению. А это действительно достижение и реальный плод совместных трудов и правительства республики, и городской администрации... Во всяком случае абсолютное большинство моих знакомых просто сказали: «Нашли о ком беспокоиться. Они сами хотели такой жизни! За что боролись, на то и напоролись. Лучше бы детям здание отдали. Вон – детских садов не хватает...». Так-то оно так. Но ведь многих из этих людей можно было спасти, просто вовремя протянув руку помощи. Удержав на плаву в то время, когда человек еще не опустился на дно, а находился на вершине «воронки бедности». Именно такое хлесткое, точное и сострадающее определение дала им Наталья Пахомова, директор Комплексного центра социального обслуживания населения в Якутске, в структуру которого входит приют для бездомных. Когда людям еще можно было помочь не опуститься окончательно, не спиться, отправить к родственникам, помочь с работой и жильем.
Печальные истории
Сейчас в приюте находятся чуть больше 30 человек. Самому молодому – 24 года. Есть и совсем молоденькая девушка, которая попросту сбежала, узнав, что в приют приехали журналисты. Другие, напротив, улыбчивы и готовы идти на контакт, рассказывают свои истории. Большинство – угрюмо смотрит исподлобья, отворачивается. А Наталья Николаевна разговаривает с ними так, как говорила бы воспитательница с неразумными малышами или учительница с нашкодившими первоклассниками – вроде строго и укоризненно, но в то же время сопереживая. И глаза у нее такие добрые-добрые...Она как будто уверена в том, что проблемы у ее постояльцев – временные, что все решится и обязательно наладится, главное, чтобы они в это верили. И вселяет эту веру в них. У бедолаг загораются глаза, они начинают рассказывать о детях и внуках, о том, что будут делать, когда оформят документы и пенсию.
Евгений родом из Подмосковья, в Якутию он приехал на заработки. Во время пребывания в республике упал на штырь, в результате три месяца провел в больнице. Пока лечился, предприятие развалилось. «Я хожу с палочкой, на работу никто не берет, помощь нашел только в доме временного пребывания», - рассказал он. Евгений надеется на скорейшее выздоровление, не опускает руки и верит в лучшее.
Сергей – из Улан-Удэ. Сидит с литературным журналом на коленях. Рассказывает, что в Якутск приехал очень давно. Работал на стройке, на все руки мастер был – и плотник, и столяр, и электрик, и сантехник. Снимал жилье, немного выпивал. А потом... Обыденная история: получил травму руки. Травма не производственная, скорее всего по пьянке. Сергей этого и не отрицает. Но правую руку парализовало – она до сих пор висит у него, как плеть. Со съемного жилья выгнали – нечем платить. И поесть купить не на что. И на работу инвалида без документов не примут. А в Улан-Удэ у него дочь, внуки, родные, готовые принять заблудшего папашу. «Мне бы только документы восстановить и чтоб с билетом помогли. Забыть хочу все к чертовой матери, как сон, все эти годы, что жил как нелюдь. Когда в техэтажах ночевал, когда где ночь застанет – бомжевал, одним словом. Домой хочу, пожить по-человечески».
У Тамары Маратовны другая история, не менее грустная. Ей 55 лет. После развода, оставив совместно нажитую квартиру мужу и дочери, ушла жить в маленькую квартиру бывшего мужа. Приютила у себя девушку, которой на тот момент негде было жить. Совершенно малознакомую девушку. Потом решила квартиру продать – уж какие были планы относительно денег, Тамара Маратовна не стала объяснять. Но в один прекрасный (или страшный) день жиличка исчезла вместе со всей суммой за проданную квартиру. Женщина попала в больницу, а выписалась оттуда в никуда. Конечно, позже она нашла следы той девушки – та умерла, выпив уксусной эссенции, поэтому и спросить было не с кого. Рассказала она и о том, как судилась с мужем – два суда выиграла, а решающий проиграла. Так и скиталась, живя практически под забором. Дочь уже взрослая, и вряд ли ей такая мать нужна. У нее есть паспорт, необходимо только восстановить трудовую книжку, посылать кучу запросов в разные инстанции, чтобы оформить пенсию. «Конечно, я не рассчитываю, что смогу купить квартирку или хотя бы комнату в бараке. Иногда просматриваю объявления ради интереса и понимаю, что это только мечты. Но хочу хотя бы найти работу с проживанием, иметь пенсию и жить, как человек...»
Наверное, мечты вернуться в нормальную жизнь и жить по-человечески есть у каждого из них. Заглядывая в их больные глаза, слушая жизненные истории, рассказывая которые они, конечно же, о многом умалчивают, душу пронзает боль – вдруг приходит понимание, что не для этого их рожали мамы, не такой судьбы хотели своим детям. Их ведь тоже любили, лелеяли, и они тоже были молодыми, полными сил, со своими стремлениями, у них были семьи, дети... Семьи и дети где-то есть и сейчас, вот только нужны ли они им – эти никому не нужные люди, которые «сами выбрали такую жизнь»... Но в данный момент, здесь и сию минуту, они уверены: все еще наладится.
Когда мы выходим из палаты, Наталья Николаевна тихонечко и печально говорит: «Знаете, совсем крохотный процент таких людей возвращается к нормальной жизни».
Паспорт, трудовая и социальная карта
Мы продолжаем ходить по коридорам – Наталья Пахомова показывает свои владения. Большая столовая, вполне приемлемое меню – каши, гороховый суп, котлеты с гречкой, сладкий чай, хлеб с маслом. Нечасто так они могут поесть на воле. Хотя о чем это я? Те, кто пришел сюда, не считают себя невольниками. Силой здесь не удерживают никого. По словам персонала, первыми появились постоянные клиенты старой «ночлежки» на Воинской. Пришли сами и собратьев по несчастью привели буквально за руку. Тех, кто захотел вернуться к нормальной жизни. Получится у них или нет? Дай бог.
- Они могут рассчитывать не только на еду и кров, но и на помощь в восстановлении документов, полное медицинское обслуживание, помощь в поиске родственников и работы, а также психологическую помощь. По данным МВД, на улицах Якутска живут до трех тысяч бездомных. А их точное число вообще никто не знает: социальные службы фиксируют обратившихся за помощью, полиция – задержанных, а ведь есть еще люди, которых вообще никто не посчитал.
А еще на каждого человека заводится социальная карта. Может, правильнее ее назвать – карта социальной реабилитации. Потому что здесь, в Отделении социальной адаптации для лиц, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, все в комплексе, о чем и говорила Наталья Николаевна. Плюс – внимательное отслеживание бывших постояльцев. Теперь на произвол судьбы их никто не бросит – будут интересоваться, как устроились на новом месте, как приняли родственники, работают ли, не «сломались» ли вновь.
- Бывает так: мы находим родственников, допустим, в улусе. Уехал человек в Якутск и пропал – а им и хорошо. Уж не знаю, по каким причинам, но видеть они его не хотят. Мы их уговариваем, ведем работу с родными и близкими. А бывает наоборот – человека ищут, а ему это и не надо. Есть такая категория людей – вечные бродяги. Они уже сжились с этим образом и иначе не могут.
Помощь психологов
Помощь психологов этим людям необходима, считает Наталья Пахомова. Причем в первую очередь! И психологи должны быть квалифицированными, опытными, а на сегодняшний день этого пока нет. Потому что работа с людьми, попавшими в трудную жизненную ситуацию, с бомжами – работа особенная. Они закрыты, в душе у них пусто, часто – злы на общество, окружающих людей, и чтобы достучаться до них, сделать так, чтобы они впустили в душу постороннего человека, открылись, рассказали о себе и говорили честно, откровенно – нужна огромная работа.
Нормально работать человек, живший на улице, уже не будет. Это принято как аксиома. Такие простейшие навыки, как заставить себя встать утром на работу, почистить зубы, приходить в одно и то же время, им придется воспитывать в себе заново, как маленьким детям. Если я, например, потеряв работу, могу пару месяцев пребывать дома в депрессии, несколько дней полениться, но потом все-таки заставить себя пойти на поиски нового места, то поживший на улице этого уже не может. У уличной жизни совершенно иные законы. Поленился несколько дней – и уже не подняться. К тому же многие из них одержимы пороками: алкоголь и наркотики делают круг замкнутым. Именно поэтому так важно живое участие кого-то, кому не все равно, и только индивидуальный подход и пошаговая постепенная реабилитация помогут. И если одному из сотни психологи и социальные работники смогут помочь встать на ноги и вернуться к нормальной жизни – это уже большое достижение.
Если, например, бездомному поручили убрать снег на улице, он один раз уберет. А потом пропадет куда-то, вернется и опять уйдет. Поэтому никакой работодатель с таким контингентом связываться не хочет, а значит, нужна служба, которая, учитывая все особенности бродяг, будет пошагово их реабилитировать, причем там будут работать те, кто по-человечески отнесется к своему ближнему.
Пьяных не примут
В приюте действуют свои правила: выпивать нельзя и пьяных тоже не примут. Сюда приходят те, кто еще не потерял надежду стать нормальным человеком – на это нацелена социально-психологическая работа, реабилитация и адаптация. И если бомж рассчитывает, что сможет постоянно приходить сюда, есть, спать, а потом опять уходить бродяжничать, выпивать, дебоширить и вновь приходить переночевать в тепле и уюте – он ошибается. Наталья Пахомова констатирует: приют – не хоспис, не хостел и не богадельня, в которой люди могут жить постоянно. Есть определенные временные рамки, за которые социальные работники и психологи постараются сделать максимум. А потом? Потом человек либо вернется к родственникам, либо ему помогут найти работу с жильем, либо – опять на улицу. Таково уж несовершенство системы.
По ее словам, отделение будет работать по трем направлениям: во-первых, ночлег будет предоставляться обычным людям, временно оказавшимся без крова, к примеру, для безработных, имеющих работу, студентов и улусников, которым негде остановиться. Во-вторых, сюда могут прийти люди, которые не имеют ничего – ни дома, ни работы, ни родственных связей, а также организовано разовое пребывание, так называемая «ночлежка», и горячее питание для бездомных, которые в приюте жить не хотят.
С миру по нитке
Наталья Пахомова обращается к тем организациям и людям, которые могут хоть чем-нибудь помочь приюту. Вариантов много: и здесь не только спонсорская помощь, денежная, но и в виде продуктов, одежды. Сейчас очень необходимо теплое белье, зимняя одежда и обувь, не обязательно новая. И еще коллектив приюта очень хочет, чтобы постояльцы могли занять свободное время. Чтобы не было времени вернуться к «плохим» мыслям. Было бы здорово, если бы горожане помогли организовать приюту библиотеку и небольшой уголок отдыха, где люди играли в шахматы, шашки, настольные игры, заняли себя несложной трудовой деятельностью. Если бы они иногда смогли посмотреть спектакли, концерты, фильмы – ведь не хлебом единым жив человек! Все пожертвования вы можете принести по адресу: улица Богдана-Чижика, 31/4, телефон 702-345.
PS. Наталья Пахомова и весь коллектив Отделения социальной адаптации для лиц, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, от всей души поблагодарили всех, кто помог в создании приюта - правительство республики и городской округ «г. Якутск» и лично от себя – председателя правительства Республики Саха (Якутия) Галину Данчикову, которая приложила немало сил для того, чтобы новый приют в Якутске появился.
Новости
Популярное
